Ему представлялось, что вот он, то ослеплен светом и стремится вверх, а через мгновение темнота, и он опять падает в гулкую пустоту. Сколько продолжалось это скольжение, он не знал, да и счет не вел. Только вот вдруг услышал знакомый до рези в печенке голос. Будто зацепивший его крюком и вырвавший из этих крепко держащих голубелей1.
— Эй, АК! Хорош катать вату! Веки подыми и на мир белый посмотри!
И он послушался и посмотрел, увидев лицо Феникса.
«Почему он такой встревоженный? И где я вообще нахожусь? Под колпаком каким-то…» — подумал Калаш и тут же все вспомнил.
Приказ командира, свой бег и преследование странного человека, а затем ловушка, укол в шею и свое неистовое, дикое желание достать выстрелом невидимого врага за спиной.
— Прости, командир, я облажался, — прохрипел через силу АК.
Глава клана вздохнул с какой-то непонятной вековой печалью в голосе, не свойственной своему возрасту, и ответил:
— Это как сказать, дружище… это как сказать... Главное, ты выжил и, похоже, добыл очень ценные для нас знания и информацию.
— Как это? — спросил Калаш, пытаясь подняться.
Крышка медкапсулы бесшумно отъехала, а Феникс нахмурился и спокойно проговорил:
— А ты посмотри на свои данные, братишка. Ты, похоже, теперь самый высокоуровневый игрок из землян.
При этом глава клана зачем-то крепко обнял соратника или придержал. И вовремя, АК задергался в его руках, как припадочный, и заорал, изогнувшись:
— Что?!. Что… это… со мной?
Когда видишь, что руки-ноги не твои, а данные, и имя тоже, и не так запаникуешь, и не так закричишь. Алексею очень не хотелось идти на крайности, однако пришлось. И не только из-за того, что это друг. У этого по понятным причинам неадеквата уровень характеристик приближался к восьми тысячам. Поэтому Алексей собрался с силами, сильно тряхнул беснующегося и со всей горечью и злостью закричал не своим голосом:
— Татаки убита! Навсегда убита! Понимаешь, ты?!
Калаша словно огрели по голове чем-то увесистым, вмиг переключив мысли. Перемещенный в чужое тело, он перестал дёргаться и вырываться и теперь сам вцепился в Алексея, требуя пояснений. Пришлось, не жалея, все подробно рассказать, вплоть до захвата Звездного Прыгуна.
Похоже, от этого Калаш даже дышать забыл.
— Мне не хочется больше жить, командир, — с болезненно-белым помертвелым лицом, прошептал АК, словно душу выдохнул.
От такого заявления Алексей в ответ даже зубами заскрипел и поднес кулак к глазам соратника, зашипев при этом, как маньяк полоумный. Да так, что все, кто находился в медбоксе Темного Сияния, не исключая сверхов, вздрогнули.