Я же задумался, а потом произнес:
– Это поскольку нам будет выходить, если тысячу триста евро разделить на троих, – посчитав в уме, добавил, – Почти четыреста тридцать четыре евро. Неплохо, парни. Мы станем богатыми!
Братья сначала растерялись, но видя, что я улыбаюсь, поняли мою шутку и засмеялись, а Рикардо добавил:
– Ну, ты и шутник. Ребята все в порядке, в академии слабых не держат, да и настроены они серьезно за такой приз, так что битва на нашем турнире будет нешуточная, никто просто так уступать не намерен. Нам хотя бы третье место занять и то неплохо будет.
– Вот и отлично, – подытожил я. После чего принял душ и не став ужинать завалился спать. Вроде и спал в самолёте, а снова спать хочется. Организм компенсирует своё. Видно я ещё не восстановился полностью после своего "заплыва" в море.
Камила с матерью ещё с раннего утра улетели в Мадрид, на встречу с Антонио Иглесиас. Это из отца девка может верёвки крутить, а мать её саму на ниточки тоньше человеческого волоса расплетёт. Что интересно, отъезд матроны на качестве еды не сказался. На кухне колдовала совсем не сеньора Эухения, а старая молчаливая служанка. В тот день садовник привёз с рынка пару ящиков спелых помидор, и она сделала целую кастрюлю холодного гаспачо. По жаре самое то. Тут и в доме слуги убирались, тактично приходя, когда комнаты были без хозяев. Пыли я вообще не заметил, но тут почти в каждой комнате был кондиционер с фильтром на пыль. Я даже озонатор заметил в холле. Ничего не скажешь, мудро сделано. Нужно будет себе такой кондиционер с фильтром в квартиру купить. Раз в неделю приходил мойщик окон и служба по чистке бассейна. Сад это была отдельная тема. Беседки увитые жимолостью, жасмином, розами. Гортензии самых разнообразных цветов. Финиковые пальмы, апельсиновые, манговые, гранатовые, мандариновые деревья, бананы, ананасы… А цветы тут такие росли, что я даже названий не знал.
После завтрака я вышел подышать свежим воздухом. Братья уселись перед огромным телевизором смотреть мультфильм "Мадагаскар". Возле бассейна на лежаке курил сигару сеньор Хуан. Увидев меня он махнул рукой на ближайший лежак.
– Не держи зла на нашу девочку. Она наша принцесса. Первая девочка. Жена так радовалась. От себя ни на секунду ребёнка не отпускала. Любые игрушки, самая модные тряпки. Слова нет не знала. Разбаловали мы её. Но до чего же она хороша. Как наша девочка поёт! У меня слёзы по лицу бежали, когда она "Аве Мария" в соборе пела. Голосом её одарил сам Бог.
– Да всё нормально, сеньор Хуан. Не переживайте за меня, – ответил я.