– Сама сказала – он дурак.
– Может быть, он боится быть первым? Вот ты боялся когда-нибудь быть у девушки первым?
– Начинается, – пробурчал Доминик, но объятия не ослабил.
– А что мне ещё остается? Я как ни бываю в городе, так все только и смотрят, что на мои железки. Да, там люди непривычные, но на них таращатся даже тут. Будто со мной уже всё кончено. Вот и окажется, что Кайса была права. Суждено мне остаться нецелованной.
– Так ты за этим пришла? За жарким южным поцелуем?
– Вот и нет, – быстро отозвалась Джойс, но потом осеклась и неуверенно добавила: – Да.
– Святой покровитель, дай мне сил… – тяжко выдохнул Каан.
– А что в этом плохого? Мне вот-вот стукнет восемнадцать. Многие в моём возрасте выходят замуж, а я только и хожу на консультации к хирургу, который будет пересаживать мне лёгкие. Где справедливость?
– Вопрос не по адресу. Я не философ.
– А Артур мне нравится. Очень нравится. Почему он боится? Может быть, потому что я ничего не умею? Так где ж мне научиться-то? У всех есть друзья, а у меня с рождения не было никого, кроме мамы и толпы врачей вокруг. Только и делаю, что сдаю анализы. Что это за жизнь? Ничего нормального с самого рождения. Доминик? Домини-и-ик? – Она подёргала притихшего капрала за плечо. – Ты уснул?
– Нет.
– Разве я о многом прошу?
– Иди к Артуру.
– Да ну его.
– Иди, – настоял Доминик.
Вместо этого Джойс сползла вниз и уложила кудрявую головку на подушку напротив капрала.
– Значит, вот как? – открыл он глаза.
– Да, вот так.
– Решила устроить день непослушания? – Доминик опёрся на локоть.
– А вы мне не оставили выбора, капрал.
Доминик громко выдохнул.
– Слушай, то фото…
– Я знаю. Рошер мне сказал. Это ничего.
– Я не тот, кто должен тебя целовать. Ты меня совсем не знаешь. И я для тебя уже стар.
– Ты меня уже целовал.
– Это не то.
– Пожалуйста. Мне остался всего год. Может быть, полтора.
У Доминика сердце кровью обливалось, когда он глядел в эти грустные глаза, в которых блестели слёзы. Он облокотился на вторую руку и навис над девчонкой. Горбатый нос потёрся об аккуратный носик. Едва их губы соприкоснулись, как пальцы Каана быстро скользнули по рёбрам девушки.
Джойс громко засмеялась, забрыкалась, а Доминик продолжил её щекотать.
– Прекрати, прекрати! – захохотала она, замахав руками, схватила подушку и стукнула ей капрала по голове. Доминик стерпел это нападение и снова принялся атаковать рёбра Джойс.
Она ушла от него только через несколько минут, вся в перьях, лохматая, счастливая, а Доминик остановил её в дверном проёме.
– Знаешь, если Артур так и продолжит играть в недотрогу, – сказал он, держа её за подбородок, – тогда приходи, и мне ничего не останется, кроме как поцеловать тебя первым. К тому же я всякое умею. И не только губами.