В ночь с воскресенья на понедельник Айле снова не спалось, сначала раздражали едва различимые воспалённым воображением шорохи за стеной, потом непонятная суета в непроглядной темноте в дальнем конце казармы. Это была Мира – у неё снова носом пошла кровь. Последние четыре недели это происходило достаточно часто, девочка даже начала пропускать тренировки и проводила целые дни в кабинете Артура. Доминик никак не комментировал её отсутствие, что было странно, если учесть, что он давал по шее даже тем, кто на полторы минуты опоздывал в спортивный зал. Ближе к полуночи девушку забрали медсёстры, и сейчас перебуженные ими люди снова видели седьмой сон. Все, кроме Айлы.
Ей, лежащей без сна в темноте, казалось, что даже лампочка камеры наблюдения в углу загоралась с жутким писком, который не давал ей уснуть. Табло над изголовьем горело надписью «Ундина», красный отблеск отражался на стекле фотографии на тумбочке. Рядом раздавались странные звуки – уж не Саул ли скрёбся когтями о стенку? Айла бы не удивилась, если бы узнала, что ночью он летает по Пирамиде, превратившись в огромную летучую мышь.
Ближе к часу она ненадолго заснула, и ей приснился последний вечер, проведённый с братом. Сидели перед телевизором, по подбородок закутанные в плед, смотрели какую-то тупую комедию. Ей было совсем не смешно, а брат иногда тихо посмеивался, да и скорее потому, что так было нужно, а не потому, что с экрана доносилась удачная шутка, а потом тыкался носом в макушку сестры. Потом сложили руки ладонь к ладони и сравнивали, у кого пальцы длиннее. Видимость обычного вечера – теперь эти воспоминания для неё были страшнее любого ночного кошмара. Проснувшись, Айла обнаружила себя на скомканной простыне. Потом лежала и изучала тени на потолке, которые сплетались в силуэты корявых чудовищ. Вздохнула и закрыла лицо одеялом. Здоровый сон отказывался к ней идти. Бессонница начала раздражать. Прогулка до умывальника и обратно ничего не изменила. Ближе к двум стало совсем невмоготу, и Айла прокралась в раздевалку и натянула спортивный костюм.
Правила «Мэссив Генетик» запрещали кому бы то ни было, кроме кураторов, покидать спальные помещения ночью, но это было то самое единственное правило, на нарушение которого руководство смотрело сквозь пальцы. Впрочем, Айла не была уверена, что это не считалось частью эксперимента – коридоры-то были набиты камерами наблюдения. Если бы Сантери была против таких вылазок, подопечных останавливали бы ещё на выходе из казармы, а они ходили, как непуганые мыши.