Ко второму кругу Айла осталась одна, потому что остальным отстающим каким-то чудом удалось найти в себе силы и прибавить скорость, в то время как Адлер уже начала пропускать мимо себя зашедших на новый круг. Рэд, который недавно взывал к покровительнице пожарных и лесников, бежал впереди, будто совсем не устал. Казалось, он мог быстро бежать, даже водрузив себе на спину огромный рюкзак, доверху набитый кирпичами, в то время как Айла уже была готова выплюнуть кровоточащие лёгкие. Пересекая финишную прямую второго круга, Рэд громко свистнул.
– Шевелите ногами, ньети генерал!
– Адлер, почему остановилась? – зарычал на неё капрал, когда она миновала отметку старта и финиша. – У тебя ещё два круга.
– Я… не могу, – сказала она, задыхаясь, и согнулась в три погибели. – Я… больше… не могу.
– Ты на ревинтоле – ты можешь и будешь. Быстро!
– Нет.
Доминик грубо схватил её за подбородок и поднял её пунцовое лицо к себе.
– Встала и бегом. – Он поднял её на ноги и грубо подтолкнул. – Живо! Tartoruga, – процедил он сквозь зубы по-эвдонски.
Айла очень обиделась, когда куратор обозвал её черепахой, но собрала последние силы в кулак.
Бежала она медленно, едва переставляя отяжелевшие ноги. Казалось, что она вообще стоит на месте, а весь мир вокруг сузился для неё до жгучей боли в нетренированных лёгких. Было душно, вот-вот готов был начаться очередной ливень – тяжёлый воздух лежал на плечах, как свинец. У Айлы потемнело в глазах, и сине-красная пелена из мушек заслонила всё вокруг. Сердце стучало так, что готово было взорваться. Она уже не видела, где находилась очередная отметина на асфальте, и ей было всё равно. Она почти не разбирала дорогу и не слышала чертыханья мрачного капрала за спиной, как вдруг её правая нога зацепилась носком за голень, и она упала лицом прямо в пыль. К горлу подкатила тошнота, рот жадно хватал горячий душный воздух. Чьи-то руки рывком перевернули её на спину.
– Что с ней? – суетливо вопрошали будто тонущие в тумане лица вокруг. Голоса слышались будто сквозь воду.
– Злые чары.
– Споткнулась?
– Померла?
– Заткнись.
– Помогите ей…
В щёку тыкался холодный собачий нос.
Перед ней появилось встревоженное лицо Доминика. Он оттеснил любопытного Орешка, приподнял её голову над землёй и взял за запястье. Пульс сбивчиво трепыхался. Зрачки Айлы были расширены.
– Перегрелась, – произнёс он. – Разойтись.
Толпа расступилась.
Капрал подхватил девушку, как пушинку, и понёс в сторону.
Недалеко стояли три жестяные бочки, до краёв наполненные водой. Доминик поднёс её к ним и бросил в холодную воду.