– Если захочешь еще детей, можешь взять весной, – указал он на ее живот. – Теперь ты в форме.
Вся кровь в ее теле обратилась в единый бурный поток, хлынула к мальчику с крошечной головой и желтыми глазами, прошла сквозь него и потекла дальше. У Джесс кружилась голова от восторга и предвкушения чудесного будущего, которое она пока еще не понимала. По лицу потекли слезы.
Этому юноше хватило взгляда, чтобы понять: у нее близнецы. Джесс всю жизнь была бесплодной, с тех пор как ей в подростковом возрасте сделали аборт; но вечером, когда умерла девчонка, она вышла из туннеля с близнецами под сердцем. Отцом оказался не Тони – Джесс позволила Эйду взять то, что он всегда хотел, чтобы отомстить Уиллоузу за его увлечение девчонкой, которую она заманила под землю. Мэдди Гросс. Чокнутой Мэдди.
– Что за форма? – спросила она.
– Если дашь красноте, она даст тебе форму. А ты дала уже больше, чем мы за свою жизнь. Мама с папой никогда не давали ни девочек, ни мальчиков, хотя раньше так делали. Давали красноте, что она хочет. Чтобы давать, нужно это, – он постучал пальцем по топорикам в свертке. – И нужно быть красной, – юноша погладил ее руки, точно некую драгоценность, – повсюду. Кожа должна быть красной, как земля. И нужен огонь, без него опасно. Прячь лицо, а то утонешь в красноте, как девушка из газет.
Она слушала его слова, и ее руки дрожали возле влажного лона.
– Черная мать и ее белые щенята. Ты их позвала, и они будут рядом ради того, что ты сделала. Они поставили тебя в центр, и все вертится вокруг тебя. Что сделано, то сделано.
И юноша добавил без намека на насмешку, шутку или ложь:
– Теперь ты внутри старой Крил. Что ты приведешь, то они возьмут, – он говорил это, глядя на ее живот.
– Кто они? – жадно спросила Джесс, но юноша снова погрузился в знакомую глубокую тишину. Он больше не слушал, только размышлял, что может для нее сделать, будто был механиком, а Джесс привезла в его гараж сломанную машину.
– Они скребутся под землей? – наконец спросил юноша, постучав по виску маленькой головы. – Вот тут?
И Джесс подумала, как часто бежала во сне, пугая стада и загоняя их в яму вместе с красными людьми, носившими зловонные звериные головы – с рогами или с перьями, но неизменно – с черными мордами, через которые смотрели безумные глаза. Она вспомнила щенят, которые ходили по самым темным углам ямы на задних лапах, с алыми пятнами на грязно-белых грудках. От одного вида щенят Джесс пугалась так, что просыпалась, прежде чем успевала разглядеть как следует их или то, что с ревом поднималось из земли позади. Она вспомнила также, как, проснувшись, лежала и часто дышала, как собака, и дрожала от радости, что увидела только черные тонкие лапы самой большой из тварей, вылезавшей из трещины… и все же все равно мечтала увидеть эту сущность, будто та была ее любовником. Женское естество Джесс раскрывалось ей навстречу, едва ли не терзаясь от боли.