Подробностей сна она не помнила: только темно-красные пятна вокруг и какое-то сумасшедшее движение. Утром Хелен проснулась не выспавшись, в состоянии, очень похожем на похмелье. А на выставке настойчивая мысль, что во сне она увидела нечто ужасное, не только возродилась, но и стала еще назойливее.
На больших холстах, висевших в смежных лестничных пролетах, отображались подробные копии наскальных рисунков, и Хелен показалось, что во сне она видела именно эти изображения на красных стенах. Но во сне они двигались под гипнотическую мелодию ветра, непрерывно свистевшего в тесном и влажном туннеле.
Взгляд Хелен привлекло трехмерное изображение рядом с топорами: на нем коренастые люди с грубыми лицами, казавшиеся еще толще из-за одежды из звериных шкур, окружали гигантского зверя, павшего в высокую траву от многочисленных ран. Они снимали плоть с костяного каркаса слоноподобного существа. Древки черных копий и бивни торчали из тумана, словно изгородь, над ними кружили стервятники, готовясь пировать, а раненый охотник с посеревшим лицом лежал на боку, хватаясь за ребра и сухую руку. Суровые времена.
Чтобы добраться до выставленных экспонатов, потребовалось просеять тысячу тонн осадочного слоя, нанесенного естественными движениями почвы, паводковыми водами и ледниками, отделившими этих первобытных людей от тех, кто появился позже, около 45 000 лет до н. э. – пятнадцать тысяч лет спустя. В другом отделе пещер нашли более поздние останки – они находились на первом этаже, и как раз Хелен собиралась туда пойти.
Но когда в пещерах Брикбера жили неандертальцы, по-видимому, в темных недрах земли происходило и нечто другое. Нечто ужасное, причины которого экспертам были неясны.
Должно быть, свою роль сыграл голод в экстремальных погодных условиях: постоянное падение температуры, медленный Гольфстрим, мерзлая тундра, наползавшая из-за северных ледников. Благодаря иллюстрациям Хелен очень живо представила себе усталых охотников, возвращающихся с пустыми руками домой, где дети и старики стремятся глубже укрыться в пещере и сгрудиться вокруг огня, пока голодные псы вечной зимы воют снаружи и внутри холодного лабиринта сырых нор.
Последняя глава в экспозиции, посвященной неандертальцам, привлекла множество оживленных школьников. При взгляде на нее мысли Хелен стали еще мрачнее, чем на рассвете, – при виде этого любая мать сильнее прижала бы к себе ребенка.
Пол стенда, сделанный под камень, усыпали осколки человеческого черепа, походившие на щебень, – когда-то это был череп мальчика, теперь не отличавшийся от разбитой вазы.