А ещё не покидало ощущение, что вся эта недосказанность — обычная проверка на «вшивость». Простенькая, рассчитанная на бездумное подчинение. Как у ведьм. Именно так и оказалось.
Хитро блеснув глазами из-под кустистых бровей, боярин отложил писчие принадлежности и довольно буркнул:
— Хоть чему-то научились, не без умишка... Ладно, слушайте! Эта дверь — для служебного пользования. Ведёт в небольшую комнатку, откуда другая похожая дверь ведёт в Ад. Там, на нейтральной территории, и встретитесь с таким же, как вы, оболтусом. С ним и договаривайтесь, коль сумеете. Вернётесь так же, как и войдёте. Вопросы?
— Есть! — сразу ответил Антон. — Я так понимаю, беседа не слишком официальная. Почему?
— Ох... Да потому что ежели по правильному запрос делать — никто не знает, когда ответа ждать. Про Бездушную помните?
Ответом ему стали два синхронных кивка.
— Так вот, — продолжил начальник. — По ней только два дня тому грамоту прислали. Тоже месяц ждать хотите?
— Нет.
— Вот и налаживайте связи с такими, как и сами, благо возможность пока есть вас познакомить. А не сопли с бумажками жуйте! Да кабы не Александрос со своими правилами, давно бы ответ за тут бабёнку получили! — горько усмехнувшись, закончил Фрол Карпович. — Всё, идите! Потом расскажете, как и чего. Да! — спохватился он, что-то наскоро набросав на листочке. — Возьмите. Тут все сведения о покойнице. Когда померла, фамилия с отчеством, адрес. Передадите, кому следует. Теперь точно всё.
Поняв, что разговор окончен и очередная проверка на профпригодность пройдена, Швец взял записку, решительно распахнул дверь и шагнул в открывшийся проём. Иванов поспешил за ним.
Обстановка, открывшаяся взору инспекторов, оказалась простецкой, без изысков. Крашеные белым стены с потолком, каменный пол, из мебели — круглый стол, несколько стульев, окон традиционно для этих мест нет.
Свет давала обычная люстра, с хрустальными висюльками, которые сразу же захотелось потрогать пальцами и сделать по ним ногтем «Бздынььь...». Инспектора еле сдержались от такого явного мальчишества.
В противоположной от входа стене расположилась точно такая же дверь, как и та, через которую только что прошли приятели.
Пройдя к столу, Швец бесцеремонно уселся на него, извлёк сигареты, поискал глазами пепельницу. Не найдя, покопался в собственным карманах, добыл оттуда какую-то бумажку, скрутил кулёчек и закурил, пуская кольца в потолок.
— Ты же мне говорил, что здесь курить нельзя? — с ехидцей в голосе поинтересовался причинами такого самоуправства Серёга.
— Нельзя, — подтвердил Антон, выпуская очередное колечко. — Только именно здесь можно. Мы между Адом и Чистилищем, нейтральная зона, так сказать. Соответственно, я почти ничего не нарушаю.