— Ты собираешься взять в телохранители человека, убившего исполняющего обязанности главы клана, твоего регента? Я правильно понял?
— Я не собираюсь, Реншу. Я уже взял на службу Лея. Это во-первых. Во-вторых, если помнишь, решение о назначении мне регента, так же как и решение о том, кто им станет, принимал не я. Вы меня вообще ни о чём не спрашивали! Просто поставили перед фактом.
— Тебе прекрасно известно, что в своих решениях мы следовали законам клана. Ты ещё слишком молод для того, чтобы управлять.
— О, да! Мой возраст, безусловно — основная помеха. И ваш главный козырь. Вы-то все, как на подбор, взрослые, умные и тщательно следующие каждой букве закона.
— Ты забываешься, Юн. — В голосе Реншу зазвенел металл.
— О, нет! Я как раз в полном уме и твёрдой памяти. В отличие от человека, которого вы назначили моим регентом. — Юн снова кивнул на Нианзу. — Уж ему-то давно не шестнадцать! Он самый опытный в Совете клана, и самый сильный среди избранных. Только сейчас он почему-то лежит здесь — с мечом, который сам всадил себе в грудь, чтобы избежать неслыханного позора. Ваш хвалёный регент проиграл бой моему ровеснику. Обычному борцу.
— Тебе прекрасно известно, что этот парень — избранный, — процедил Реншу. — Ни о какой «обычности» тут даже речь не идёт! Это шпион какого-то из кланов.
Юн покачал головой:
— Перестань, Реншу. Никакой он не шпион. Лей — избранный, да. Но шпионство, при всём моём уважении к Совету, это домыслы людей, привыкших ожидать опасности извне, и не желающих видеть её у себя под носом. После смерти отца я находился в полном смятении, — горько продолжил Юн, — я не знал, что мне делать, и целиком положился на вас. Я безропотно позволил Совету назначить мне регента, позволил передать всю власть ему… И что в итоге? К чему это привело? Из-за попустительства Нианзу погибла большая часть борцов, прибывших на турнир.
— Погибли самые слабые. Клану не нужен шлак.
— О, нет! Гибли не самые слабые. А те, кому уготовил гибель Нианзу. У меня есть доказательства того, что как минимум в двух школах на протяжении всего турнира борцы получали таблетки, обладающие седативным действием! Как бы выступили эти парни, будь они в норме — мы не узнаем никогда.
— Думай, что говоришь, мальчик. — Реншу заговорил угрожающе. Даже интересно, кто же из этих двоих в итоге окажется главнее. — Ты понимаешь, что это очень серьёзное обвинение?
— Безусловно. Отец учил меня отвечать за свои слова. Я всё прекрасно понимаю, оттого и произношу их прилюдно. Скажи, Реншу — хоть кто-нибудь из Совета был в курсе того, какие испытания Нианзу уготовил борцам?