Возникла неудобная пауза, потом все попытались пробормотать что-то, что выразило бы благодарность. Но тщетно. На похвалы борцы отвечать не умели. Возможно, в этом была вина самого Вейжа. Обычно он либо лупил их палкой, либо сдержанно кивал, тут же говоря, что всё, в общем-то, неплохо, но вот над такими-то недостатками ещё работать и работать.
— А из какой вообще школы этот бешеный ниндзя? — вслух задумался Фу. — Который в маске? — У него оказались выбиты пара зубов, и говорил он невнятно.
— Кто? — переспросил Бохай. — А, тот ненормальный… Ну да, это было нечто. Я глазом моргнуть не успел, как…
Все снова замолчали, вспоминая стычку с Юном. Только Джиан недоумевал:
— Вы о ком?
— Да был там один, — нехотя сказал Бохай. — Нас — девятнадцать, у входа. Он выскакивает — в маске, с флагом. Мы… просто разлетались в стороны. Кто-нибудь его вообще хоть раз ударил?
Никто не ответил.
— Ничего, я с ним нормально поквитался, — сказал я. — Надолго запомнит.
Судя по реакции Юна на то, как я ему выдал на трибунах, он этот инцидент действительно забудет нескоро. Складывалось впечатление, что били его до сих пор только папа с мамой, и то — исключительно ласково по попке, приговаривая: «Ай-яй-яй, шалунишка!».
— Откуда он вообще? — налетели на меня борцы. — Из какой школы? На построении его не было. Как его не убили? Он же следом за тобой без флага выскочил!
Я, дождавшись, пока шквал вопросов утихнет, сказал:
— Этот псих, по ходу, не из школы. Он из клана. Его не должно было быть на турнире, но избалованный мальчик, видимо, сбежал от няньки.
Тишина заполнила автобус. Борцы смотрели на меня, широко раскрыв глаза.
— Что, — сказал я, выдержав паузу, — никто не заметил, что он — избранный духом?
Непостижимо, но стало ещё тише. Я слышал, как шины автобуса шуршат по асфальту.
— Ни хрена себе, — выдохнул Ронг. — И ты ему навалял?
— Пришлось, — кратко сказал я.
Я ещё утром дал себе разрешение не стесняться парней. Но и выкладывать открыто, кто я, откуда и почему, тоже было рановато.
— Не знаю, кто он, — продолжил я. — Но Нианзу ему старается не перечить. Он меня чуть пополам не порвал из-за этого мажора — когда увидел его рожу.
Тут я тоже привстал, повернулся к Вейжу и сказал:
— Его зовут Юн.
Вейж кивнул. И я как-то сразу понял, что это имя для учителя — не пустой звук.
— Вы его знаете?
Вейж покивал. И, заранее обрывая новый шквал вопросов, поднял руку:
— Неважно, кто он. Кем бы ни был — а победу присудили школе Цюань. И на вашем месте я бы думал прежде всего об этом.
Борцы — хотя любопытство их разбирало, пожалуй, не меньше, чем меня — послушно умолкли. Загадки вокруг клана Чжоу и турнира, устроенного в память о его пропавшем главе, множились.