— А взамен вы хотите, чтобы я позволил ордену существовать и дальше? — нехорошо усмехнулся я.
— Да, но с оговоркой. Мы прекрасно понимаем, что в том виде, в котором существовал орден, он больше не может оставаться. Больше никаких борделей и торговли женщинами, никакого шпионства в кланах и интриг. Я готова лично поручиться, что политика ордена кардинально изменится. Но орден нужен Империи и в первую очередь орден нужен вам, Великий. Вы ведь решили занять место Амара Самрата, и мы готовы вам в этом помочь.
Я молчал, обдумывал слова Тары. С одной стороны, она была права — их помощь мне не помешает, но с другой — все же неприязнь к Накта Гулаад слишком прочно засела во мне.
— Мы предлагаем помощь. И в качестве залога наших честных намерений… — она протянула ко мне сжатый кулак, предлагая что-то взять.
— Что это? — спросил я, прежде чем забрать.
— Это серьга Ярана Рама. Хочу, чтобы вы увидели эту вариацию будущего. Просто подключитесь к моему дару и сами взгляните.
Я принял серьгу из ее рук, зажал в кулаке и потянулся к ее дару. Это и впрямь была серьга Ярана. Первые попавшиеся вариации показали мне знакомые картины дворца нары Гиргит. Я просматривал торопливо вариацию за вариацией, понимая, что это все не то, и Тара явно хотела, чтобы я взглянул на какую-то определённую вариацию. И я ее увидел. Одна из ярких, с несколькими разветвлениями событий. И в этом видении был я. Все произойдёт во дворце Императора: много глав кланов, очевидно, то самое собрание. И в видении все вроде шло так, как я и запланировал, вот только я не знал, что мое появление настолько разозлит Рамов. Развитий немного: в живых останется только один из нас. Точнее, в двух случаях смерть приходит к Ярану и в одном случае ко мне. Хотя та вариация, где я убиваю Ярана, тоже, скорее всего, сулит смерть и мне — у него родовой медальон.
Я оборвал потоки, взглянул на Тару:
— Спасибо, что предупредили, — сказал я.
— Мы не могли поступить иначе, серьгу можете оставить себе.
Я кивнул и засунул серьгу во внутренний карман, затем, окинув женщин взглядом, вздохнул и сказал:
— Хорошо, я согласен с тем, что нам нужно работать вместе. Это все?
Женщины на переднем сидении повернулись, с интересом глядя то на меня, то на Тару.
Сама же новоявленная мать-настоятельница как-то заёрзала на месте, засуетилась, и я понял, что едва ли это все. Сейчас ещё что-нибудь начнут просить.
— Я бы хотела обсудить кое-какие нюансы, — вкрадчиво произнесла она. — Например, когда мы сможем вернуться в наши монастыри.
— Не раньше, чем я смогу занять дворец императора.