Я медленно, чтобы не всполошить женщин, вошел на кухню. Растерянные вопрошающие взгляды устремились в мою сторону. Сами женщины были довольно молодыми, одна из них — беременной. Я мысленно выругался. Старый ублюдок.
— Где девушка? — тихо спросил я.
Женщины растерянно переглянулись, и никто из них так и не решился ответить.
— Где вход в подвал? — уже громче спросил я, начиная терять терпение, но тут увидел за спиной одной из рабынь закуток, за которым вероятнее всего и находилась дверь.
Решительно я рванул туда. Кто-то из женщин бросился прочь из кухни. Наверняка побежала докладывать смотрителю.
Дёрнул ручку, дверь оказалась закрытой. Потянувшись к силе, я резко ударил по замку, выломав его, а затем поспешил вниз по скрипучей лестнице.
Амали я увидел сразу. Она сидела на полу, прижав колени к груди. От ее вида у меня сердце сдавило от жалости и злости. Она заметно истощала, вместо одежды — оборванные тряпки, длинные шикарные волосы, похоже, неровно обкарнали тупым ножом.
Она, широко распахнув глаза, смотрела на меня, будто бы не веря, что это действительно я.
— Эй, — позвал я, — уходим?
Амали резко вскочила с места и бросилась ко мне, прильнула всем телом, едва не сбив с ног. Она уткнулась лицом в грудь и сжимала меня в объятиях все сильнее и сильнее, словно бы боялась, что я передумаю и уйду.
— Тише, тише, теперь будет все в порядке, — я приглаживал ее взлохмаченные грязные волосы, почему-то казалось, что она плачет, но Амали не проронила ни слезинки. Она подняла на меня глаза, слабо улыбнулась и кивнула:
— Уходим.
Смотритель Эссен с перекошенным от ярости лицом встретил нас на кухне, женщин здесь уже не было.
— Что вы творите, свамен?! Вы разве не забрали свою судшанту? Зачем вы похищаете мою рабыню?
Это его «мою рабыню» резануло слух, но я сумел сдержаться.
— Убить тебя что ли? — без всякой злобы, спокойно поинтересовался я.
— Не нужно, — Амали придержала меня за руку, — он меня не трогал. Давай просто уйдем.
Она смотрела с мольбой, тихо шепнула:
— Нам не нужны проблемы с Кинвин, просто уходим.
Нехотя, я все же кивнул, взял Амали крепче за руку и направился на выход.
— Это незаконно! Вы за день украли у нас двух рабынь! Я имею право… имею право…
Он так и не решился сказать, что может убить меня. По закону, конечно же, может, но на деле же — кишка тонка.
— Я не позволю! — внезапно хрипловатый голос смотрителя сорвался на фальцет.
— Мне плевать, — спокойно отбрил я его, и мы вышли с Амали на улицу. Смотритель семенил следом, опасливо сохраняя дистанцию, но при этом не переставая что-то тявкать нам вслед.