Так родилась легенда о почине царя в деле сформирования и отправления русских экспедиций в Арктику и Антарктику. Насколько царь Александр покровительствовал экспедициям, интересовался наукой и ценил ее жрецов, можно судить по тому, как он принял Лазарева в Петергофском дворе после окончания плавания на «Суворове», о чем мы говорили выше.
Экспедиция в Антарктиду увенчалась большим успехом, что же касается северной экспедиции на шлюпах «Открытие» и «Благонамеренный», то она до конца не выполнила свою задачу, так как корабли были затерты льдами, но и она принесла немалую пользу науке: открыла ряд островов, изучила состояние льдов, атмосферы и т. д.
Конец 1818 года. В одном из залов Петербургского адмиралтейства большое оживление. Сегодня здесь должно состояться заседание, посвященное экспедиции русских моряков в Антарктиду. Среди собравшихся пожилые штаб-офицеры, румяные мичманы и лейтенанты, судовые врачи, высшие портовые чиновники. Все эти люди сочувствовали антарктической экспедиции, приказ о которой был на днях подписан.
Председатель объявляет заседание открытым. Слово берет капитан-командор Крузенштерн. Он долго и убедительно говорит о превосходных качествах русских моряков, о их бесстрашии, находчивости и выносливости. «Поход в Антарктиду, - говорит докладчик, - должен увенчаться успехом. Я твердо верю в это и прошу собрание поддержать это важное для пользы человечества и доброй славы русского имени дело и верить в его счастливый исход. Ни одна область географии и мореведения, - добавил он, - не.останется не затронутой. В работах наших моряков, все, до мелочей, уже учтено и продумано. В экспедиции согласились принять участие художник Михайлов и профессор астрономии Казанского университета Симонов».
В заключение Крузенштерн сообщил, что руководителем и начальником экспедиции назначен капитан первого ранга М. И. Ратманов, опытный моряк, ученик адмирала Ушакова, участник первого кругосветного плавания русских. К сожалению, он сейчас болен и не сможет выступить Его помощником и заместителем будет лейтенант М. П. Лазарев, проявивший себя в плавании на «Суворове».
На кафедру поднялся Лазарев. Его властное и будто чем-то недовольное полное лицо, решительный тон речи как-то не соответствовали ни его возрасту, ни скромному чину. Его манера говорить походила скорее на обращение начальника к своим подчиненным. Кто с сочувствующим вниманием, кто с полупрезрительной улыбкой, а кто и подобострастно слушал его. Лазарев говорил больше о предстоящих трудностях экспедиции, которые он не скрывал ни от себя, ни от других. Коснулся он и мероприятий по подготовке судов к большому и трудному плаванию.