Вскоре командиры убедились, что достигли предела; впереди сгрудились сплошные ледовые мысы. Не оставалось ничего другого, как повернуть на север. Откуда-то налетели полярные ласточки и эгмондские курочки. Почти вплотную подошли к шлюпам киты, выбрасывающие высокие фонтаны. Моряки радовались и с недоумением спрашивали друг друга: что все это значит? Жизнь на границе царства смерти? И цвет воды как будто изменился. Неужели где-нибудь поблизости берег?
Никто ни на «Мирном», ни на «Востоке» не сомневался, что впереди суша.
- Берег! Берег! - взволнованно повторяли люди, радуясь и поздравляя друг друга.
Эффектная, незабываемая картина! В момент общей радости из тяжелых низких облаков брызнули лучи солнца. Они ярко осветили черные скалы открытого русскими, занесенного снегом острова! Но вот снова нависли свинцовые тучи, и остров растаял, исчез, как видение. У маловеров возникло даже сомнение - подлинно ли был то остров?
Но на другой день отпали всякие сомнения. В зрительные трубы явственно можно было разглядеть очертания суши. Пятнадцать миль, конечно, порядочное расстояние, но необычайно чистый и прозрачный воздух Антарктики намного приблизил остров. Ясно виделись теперь прибрежные пригорки, крутые каменные скалы, выступы.
К «Востоку» приближался «Мирный». На вантах его стояли матросы. Поравнявшись с флагманом, моряки трижды прокричали «ура». Так лейтенант Лазарев поздравил начальника с новым открытием.
«Открытие сие в столь дальней широте, - замечает Лазарев, - всех нас чрезвычайно обрадовало. Назвали мы оное островом Петра в память великого образователя России и виновника существования нашего флота».
Положение острова Петра было определено Лазаревым издали, но замечательно точно: 68°30' южной широты и 90°30' восточной долготы 1. [1 «Только моряку понятно, какая огромная работа быЛв выполнена командным составом экспедиции, чтобы достигнуть такой точности определения места острова», - так характеризует профессор Ю. М. Шокальский работу Лазарева. Впоследствии положение его, определенное с помощью более совершенных приборов, оказалось 68° 57' южной широты и 90° 46' западной долготы. Остров на 1200 метров поднимался над уровнем моря.]
Моряки были убеждены, что открыли остров. «Ежели бы хоть малейшее было сомнение, что сей берег не остров, а составляет только продолжение материка, - замечает Беллинсгаузен, - я непременно осмотрел бы оный подробнее».
С еще большей энергией продолжали наши моряки поиски новых земель после открытия острова Петра. Но мешала погода. Туман и мокрый снег, чередуясь с дождем, застилали все вокруг: корабли все чаще теряли друг друга. Новосильский описывает интересный эпизод, ярко рисующий ту атмосферу нервного напряжения, в которой все время находились мореплаватели. Как-то во время сильного тумана, когда офицеры и командир находились в кают-компании, пили чай и беседовали, раздался тревожный крик вахтенного: