В «Останкино» поехали на такси, не в метро же им было спускаться в таких платьях, полы которых выглядывали из-под шубок моих женщин. У мамы платье вообще было до пола, а учитывая московскую слякоть, оно бы точно запачкалось. Туфли женщины захватили с собой, я же ещё из Пензы выехал в осенних ботинках.
Я вообще-то думал, что к концертной студии нас подвезёт Стефанович, но тот заранее извинился, заявив, всю вторую половину дня вынужден заниматься только Аллой. Мы не гордые, сами доберёмся, благо что водитель нам попался грамотный, быстро, но не нарушая правил, довёз до конечной точки маршрута.
Пригласительные, на которых мероприятие было обозначено как заключительный концерт лауреатов, нам сразу вручил Стефанович, пробурчав, что гостевые пригласительные для мамы и Инги достать их было непросто. На вопрос, сколько мы ему должны — махнул рукой, мол, свои люди, сочтёмся. Ну да, на моих песнях Алка уж всяко окупит расходы мужа на два пригласительных, хотя, я думаю, он мог выбить их благодаря своим связям вообще бесплатно. А мне как участнику пригласительный достался бесплатно, но я его получил уже по приезду в «Останкино», когда строгая женщина в очках сверилась со списком и скрупулёзно изучила мой паспорт. Не верилось ей, что автор песни столь юн, хотя мне самонадеянно казалось, что мою фамилию уже должна выучить вся страна.
Нам сразу выдали голубые квадратики с эмблемой «Песни года», которые мы прикололи на левую сторону груди. После этого ещё какое-то время побродили по фойе, вернее, по коридору, всё-таки это был студийный комплекс, а не концертный зал. Причём я гулял с Ингой под ручку, ловя на себе завистливые взгляды мужчин, которые, уверен, тоже не отказались бы прогуляться под ручку с такой красоткой. Женщины разглядывали Ингу оценивающе, да и маму заодно. Она для своего возраста выглядела если и не сногсшибательно, то вполне на уровне, уж не хуже столичных штучек. А за своей спиной я то и дело слышал перешёптывания: «Это Варченко?» «Вроде он» «Какой симпатичный… Что это с ним за девушка?» От этих слов пока ещё небольшая грудь Инги приподнималась вместе с подбородком, и она в этот момент напоминала аристократку, а я с трудом сдерживался, чтобы не прыснуть со смеху.
Хех, вон и Эльдар Рязанов медленно двигается ко входу в студию. Он-то здесь чего позабыл?
— Максим Варченко?
О, кажется, нашлись смелые поклонницы. Дорогу нам преградили две тётушки бальзаковского возраста, одна из них без преувеличения пожирала меня плотоядным взглядом, словно львица — филе антилопы гну.