— Добрый вечер, дорогие друзья! — приветствовала публику Жильцова.
— Добрый вечер, уважаемые телезрители и гости концертной студии! — продолжил Масляков.
— Начинаем заключительный концерт 8-го Всесоюзного телевизионного фестиваля советской песни.
— В нашем праздничном вечере принимают участие…
Дальше пошло перечисление исполнителей: Ксения Георгиади, солист Ленинградского театра музыкальной комедии Виктор Кривонос, солистка Киевского государственного мюзик-холла Татьяна Кочергина, лауреат Всесоюзного телевизионного конкурса «С песней по жизни» Владимир Романов, солистка Москонцерта Валентина Толкунова… В итоге, конечно, добрались и до Пугачёвой с Добрыниным. Аллу Борисовну представили как лауреата Всесоюзных и международных конкурсов и обладательницу Гран-при фестиваля Интервидения «Сопот-78», а Добрынина просто как автора-исполнителя. На будущей Примадонне было тёмное платье в пол, вокруг шеи было обмотано что-то вроде серебристой цепочки, свисавшей до пояса. Кобзон и Ротару стояли рядышком, и Софа смотрелась, на мой взгляд, куда выгоднее своей уже начинавшей полнеть извечной соперницы.
— В нашем зале композиторы и поэты, — говорила Жильцова, — лауреаты Государственной премии СССР 1978 года, передовики предприятий Москвы и московской области, воины Ордена Ленина Московского военного округа, космонавты, дважды Герой Советского Союза Георгий Гречко, Борис Волынов и Виталий Севастьянов, бригады коммунистического труда, победители социалистических соревнований, строительные бригады олимпийской Москвы, учащиеся профессионально-технических училищ (о, не про меня ли, хе-хе), студенты московских вузов.
Отзвучали аплодисменты и на сцене появился Лев Лещенко, под аккомпанемент эстрадно-симфонического оркестра Центрального телевидения и Всесоюзного радио под управлением Юрия Силантьева запел «Любовь, комсомол и весна». О-о, похоже, сегодня будут петь под «фанеру», думаю я, глядя, как болтается в воздухе обрезанный шнур от микрофона, в который поёт Лещенко. Вряд ли прогресс дошёл до радиомикрофонов, уж точно не на нашей эстраде.
Валерьяныч ещё и в зал пошёл, прогулялся, распевая, по проходу, встал рядом с Рязановым. Тот сидит в обычной позе, скрестив руки на груди, вернее, над выпирающим животом, на Лещенко ноль внимания. Или ему про сто поворачиваться при такой комплекции неудобно.
Следом Большой детский хор спел «Вместе весело шагать», весь зал подпевал, но меня как-то эта волна не подцепила. Послушал «Песню о Ташкенте» в исполнении Мансура Ташматова, голосившего в такой же микрофон с обрезанным шнуром. Впрочем, и Сенчина тоже радовала публику студийной записью. Организаторы либо рассчитывали на то, что в зале собрались идиоты, которые ничего не понимают, либо на пофигизм зрителей.