Сидевший в «президиуме» вместе с Фроловой и завучем Бузов смущённо кашлянул. Пока я шёл по проходу в сторону сцены, ловил на себе в основном сочувствующие взгляды. Здесь собрались преподаватели в полном составе, включая Верочку, и комсорги всех групп с трёх курсов. Эх, привык я на сцене стоять с гитарой перед микрофоном, а теперь придётся отдуваться за свои «хвосты» и, так сказать, хамство в адрес учителя.
Коромысло был здесь же, сидел в первом ряду и поглядывал на меня с плохо скрываемой радостью. Как же мне в этот момент хотелось взять его за шиворот и выбросить в окно… Видно, он прочитал в моём взгляде то, о чём я подумал, и кривая ухмылка медленно сползла с его лица.
— Товарищи!
Галина Анатольевна, в отличие от недавней свадьбы одетая в строгий юбочный костюм тёмного цвета, встала и обвела присутствующих суровым взглядом. Я увидел, как сидевший во втором ряду Серёга Стрючков съёжился, стараясь словно бы слиться со своим креслом.
— Товарищи, сегодня на заседании педагогического совета и комсомольского актива училища одна повестка: учёба и поведение студента II курса Варченко Максима. Все мы знаем его как незаурядную и разностороннюю личность. Варченко помимо учёбы успевает заниматься музыкой, достаточно сказать, что его «Гимн железнодорожников» стал официальным гимном Министерства путей сообщения. Успевает наш студент и побеждать на ринге, только недавно мы его поздравляли с победой на чемпионате Европы.
Первенстве Европы, мысленно поправил я завуча, до чемпионата мне ещё года три расти.
— И самое главное, — продолжала та, — Варченко успевает писать книги. Наверное, из присутствующих в этом зале нет человека, который не читал бы опубликованную в журнале «Юность» повесть нашего ученика под названием «Остаться в живых».
Блин, роман! Роман, а не повесть! Хотя в данный момент это не играет никакой роли.
— А вот что касается учёбы и поведения, тут у Варченко, оказывается, имеются серьезные недостатки. Особенно это касается такого предмета, как «Обществоведение». Предлагаю дать слово товарищу Коромысло.
«Общественник» поднялся и бодро просеменил на сцену, встав метрах в полутора от меня. Соблюдает социальную дистанцию, хмыкнул я про себя, вспомнив, что в момент моей смерти в мире бушевала коронавирусная пандемия.
Коромысло натянул на свою физиономию скорбное выражение, будто ему самому было крайне неприятно меня обличать. Вот только хищный блеск в глазах выдавал, что стоявший рядом человек жаждет крови.
— Товарищи, мне трудно это говорить, но на этой неделе случилось событие, которое не лезет ни в какие рамки. На уроке «Обществоведения» я заметил, что, в то время, как все слушают преподавателя, Варченко занимается какими-то своими делами. А именно что-то записывает в общую тетрадь. И ладно бы конспектировал мои тезисы, учитывая, что по моему предмету он далеко не отличник. Последний раз, будучи вызванным к доске, он с огромным трудом выдавил из себя общую информацию о «Апрельских тезисах». Но этот молодой человек писал что-то для себя. Подойдя к нему, я попросил эту тетрадь, на что Варченко ответил мне грубым отказом. А после этого выхватил у меня указку и… Мне больно это вспоминать — он замахнулся на меня!