Ко всему этому Степа вскоре привык и стал внимательней за столом, чем и вызвал одобрение деда:
— У этого парня есть разум, не как у нашего Володи.
Степа ему полюбился еще и потому, что, возвратясь из школы, шел к ним во двор и смотрел, как они делали кадки. Иногда просил инструмент и пытался помочь. Ваня обычно обстругивал заготовленные для кадок толстые чурбаки или подавал и приносил что-нибудь взрослым. Степа же старался делать то же, что и мастера. Заметив это, дед дал ему маленький чурбачок и поручил сделать бабушке Олене кадочку для масла.
— Грамоте обучишься или нет, неизвестно, а тесать и строгать научиться надо, — сказал он. — В жизни все пригодится. Эрзянскому человеку грамота может и не пойти впрок, — писарем его не поставят, попом не возьмут.
Степе и самому не очень-то нравилось ученье. Сиди за партой и смотри, что пишет учитель мелом на черной доске, висевшей на стене. Он, Степа, и сам может написать не хуже учителя, запомнил от отца. Ему очень надоедало реветь вместе со всем классом: «А-а-а!» Бы-ы-ы!» Куда лучше возиться около деда с кадками. Он ожидал, что в школе, в первый же день, дадут ему букварь и станут учить читать. Но букварь ему не дали и через неделю. Учитель раздал всему классу черные дощечки и круглые длинные камешки, которые называются грифели. Степа тут же нарисовал на этой дощечке коня с выгнутой шеей и верхсидящего человека. Рисунок увидел рядом сидящий мальчик.
— Вай! — воскликнул он. — Прямо настоящая лошадь.
Посмотреть на эту лошадь потянулись со всех сторон. Поднялся шум.
— Что у вас там такое? — спросил учитель.
— Лексей Ваным, посмотри-ка, что сделал Нефедкин Степа! — крикнул один из школьников с задней парты.
— Что он сделал, разбил доску?
— Не разбил, коня нарисовал!
Учитель подошел к парте, за которой сидел Степа, взял из его рук грифельную доску, посмотрел на рисунок, вернул ее обратно и спросил:
— Кто тебя научил рисовать?
Степа молчал. Его никто не учил рисовать. Сначала дядя Охрем вырезал для него из дерева лошадок, волков, собак. Отец списывал из псалтыря деда Охона красивые буквы. Пробовал списывать и он. Потом рисовал углем, мелом на потолке, на дощечках, где попало.
Учитель не дождался от Степы ответа, сказал:
— Когда с тобой разговаривает учитель, надо встать. Ты разве забыл об этом?
Степа не забыл, он просто не догадался встать.
— Кто же все-таки научил тебя так рисовать?
— Сам! — сказал Степа.
Школьники засмеялись.
— Посмотрите-ка на него, сам себя научил рисовать! — воскликнул один мальчик.
Степа застеснялся, наклонил голову. Учитель стер с доски рисунок и сказал: