— И совсем не сладкие твои пряники, — сказал он, выплевывая разжеванную бумагу.
Степа хохотал над ним до слез и спрятал оставшийся листок обратно в книгу.
— Разве красивые игрушки сделаны для еды? Эх ты, пустая башка. Их надо смотреть, а не есть! Мы с отцом всегда смотрим.
— Ты же сказал, что они сладкие, — возразил Мика.
— То пряники сладкие. Вот когда дед Охон опять принесет, я тебе дам попробовать.
Мика не обрадовался Степиным игрушкам. Он и смотреть их не стал. Чего тут смотреть, коли их нельзя съесть. Степе пришлось отложить книгу. Он очень огорчился, что Мике не понравились красивые игрушки дедушки Охона, которыми он сам так восхищается. Он даже не успел показать ему знак, похожий на конек избы Никиты-квасника.
— Чего же тебе надо? — сердито спросил он приятеля.
Мика помолчал, понуро опустив голову, потом заговорил:
— Знаешь, мне каждую ночь снится еда, много еды, вкусной... Но как только протяну руку, сердитый дед замахивается на меня плетью.
— Зачем же он замахивается? — удивленно спросил Степа. — Ему жаль еды?
Мика, точно от холода, передернул остренькими плечами и молчал. Он не знал, отчего сердитый дед замахивается во сне на него плетью. Может, и правда ему жаль еды.
— Ты и сейчас хочешь есть? — опять спросил Степа и метнул взгляд на лавку в предпечье.
— Я всегда хочу есть и никогда не наедаюсь досыта, — голос у Мики задрожал.
Степа направился было в предпечье, но на полдороге остановился и посмотрел на иконы. Седой старик с иконы грозно смотрел на него и грозил пальцем. С другой иконы божья матерь с ребенком тоже уставилась на него. Степа отошел к конику, не спуская глаз с ликов святых. Они повернули глаза за ним и опять смотрели на него. Даже маленький, сидевший на коленях божьей матери, и тот не спускал с него глаз.
— Мика, пойди сюда, — позвал он дружка. — Скажи, святые на тебя смотрят?
Тот встал рядом и кивнул — смотрят.
— А ну, теперь встань у печки, — сказал Степа.
— И здесь смотрят, — заверил Мика.
«Вот тебе на! — думал Степа, объятый страхом, — как же это они в одно и то же время могут смотреть в разные стороны...»
Куда бы и как бы они ни становились, им казалось, что глаза святых неотступно следят за каждым. Видно, правда, что они смотрят за всеми. Раньше Степа этого не замечал. Видя, что Степа притих, испугался и Мика.
— Пойдем лучше на улицу, там они нас не увидят, — сказал он, направляясь к двери.
— Погоди, — остановил его Степа. — На улице не поешь. Давай повернем их лицом к стене, тогда они ничего не увидят.
Он залез на лавку и быстро перевернул иконы. Затем смело отправился в предпечье, снял с горшка с топленым молоком крышку и достал из берестяного кузовка две ложки.