Отдохнув, я двинулся дальше. И снова потянулось заснеженное поле — пустые белые просторы, которые вызвали лишь тоску, уныние и тягостное тревожное чувство. А я всё шёл и шёл по странным следам. И казалось, это не закончится никогда.
Под конец дня я снова забрёл в какие-то дебри. Кругом росли высокая трава, кусты и редкие деревья. И тут я понял, что потерял след. В траве следы я не видел, да и сухостоя поблизости не наблюдалось. А на улице начало смеркаться. Я был раздосадован тем, что пришлось безрезультатно проделать такой долгий путь.
Я устал. Хотелось есть и домой. А находился я сейчас непонятно где, среди полей и каких-то зарослей. Но делать нечего. Варианта два: либо сидеть тут и ждать рассвета, либо куда-нибудь идти. Первое, естественно — не вариант, а потому я сменил направление и двинулся на север, в сторону дома. Преодолев мелкую замёрзшую речушку, выбрался на дорогу, которая вела вдоль поля, а вскоре, уже в сумерках, заметил впереди дым труб.
Это оказалась очередная деревенька. Я так обрадовался, что даже шаг ускорил, хоть ноги уже отваливались от дальней дороги.
Постучался в крайнюю избу. Мне открыл мужик, и я принялся выяснять у него, куда попал, и как добраться до Высокого. К моему удивлению, за целый день я ушёл совсем недалеко: Глебово находилось в десяти вёрстах отсюда, до Высокого тут даже имелась прямая дорога. Мужик, как и остальные крестьяне, что встречались мне в деревнях, оказался словоохотлив и полчаса в мельчайших подробностях объяснял, как добраться до села.
Я уже хотел идти, когда в голову пришла мысль.
— А ничего странного тут не происходило? — спросил я. — Может, видели что-нибудь подозрительное?
Внезапно мужик нахмурился и спросил:
— А зачем тебе?
— На Глебово сегодня утром какие-то странные твари напали, — честно объяснил я, — а меня наняли охотиться за ними.
— Вон оно чо! — протянул мужик. — На нас, слава всем богам, никто не нападал, но, скажу я тебе, тут такое творится, что похуже всяких тварей будет, — крестьянин огляделся и продолжил тихо, словно опасаясь, что его услышат. — Сегодня утром у Егорки, у которого двор на том конце, на отшибе, вся скотина сдохла. Просто ни с того, ни с сего — взяла и сдохла! А потом… поднялась и стоит в стойлах, как живая! Своими глазами видел, спасителем клянусь! Не веришь? Так сходи, коли не из пугливых. Но сразу предупреждаю: от такого и обделаться недолго. Егорка с мужиками сразу в Высокое отправились, за священником. А баба его с детями — к соседям, чтобы с мертвецами в одном дворе не оставаться.
Заинтригованный данным происшествием, я попросил мужика отвести меня к хозяйке двора, в котором произошло несчастье. Тот согласился.