— Заходи, — сказал Ханк.
Он вошел с трепыханием в желудке, прикрывая от света глаза.
— Стойте на месте, — прогрохотал голос из стенки, которую он только-только начинал различать.
— Не двигайся ни на дюйм, — посоветовал Ханк.
Тоэм взялся гадать, куда провалился, в какую ловушку. Или его сюда заманили? Они что, убьют его, если он сдвинется? И Ханк тут замешан? Потом примитивные страхи вызвали паранойю, которая затопила рассудок. Ему сразу представилась ситуация, когда вся галактика задалась целью залучить его в это место, когда все течение жизни влекло его прямехонько в руки этих людей.
— Назовите свои имена, — потребовал голос.
— Мое имя Тоэм, — выдавил он дрожащим голосом.
— А я Ханк, — объявил Ханк.
Теперь Тоэм видел тупые рыла нацеленных на них лазерных пистолетов, которые высовывались из бойниц по углам, где к потолку примыкали стены. Двадцать. Двадцать маленьких пастей, готовых изрыгнуть смерть, — Пароль?
— В старом городе был «брат по духу».
— Таким и остался, — каркнули стены.
Свет ослаб. Открылась еще одна дверь в третье помещение, при этом вновь зазвучал голос, только немножечко мягче:
— Добро пожаловать домой, Ханк.
— Заходи, — подтолкнул его Ханк.
Он вошел в дверь, посмотрев, как она за ним затворилась. Помещение оказалось ультрасовременным, уютнейшим с виду. Было там множество диванов, три заваленных газетами стола, огромная, на удивление подробная «живая» карта столицы с изображением всех улиц и зданий, а также нескольких серых пятен, должно быть, подполья мутиков. Было там рассеянное освещение, голубой потолок, со вкусом окрашенные в цвет слоновой кости стены и гладкий бетонный пол. Последнее вывело Тоэма из приятного благодушия. Комната, при всей видимой роскоши, оставалась оплотом мятежников, местом, где делалось дело, которому предстояло перевернуть мир — собственно, даже несколько.
И были там люди. Или, точнее, мутики. Вперед шагнул парень, примерно ровесник Тоэма. Худой, с изборожденным глубокими морщинами от усталости и забот лицом и без глаз. В глазницах вместо глазных яблок лежали два куска серой ткани, пульсирующие там и сям разнообразными оттенками желтого цвета.
— Добро пожаловать, Ханк. Мы думали, ты погиб.
— Почти. Тоэм спас мне жизнь. Безглазый мужчина повернулся и «посмотрел» на Тоэма.
— Тоэм, я — Корги Сеньо. На моем родном языке эти два слова означают «глаза летучей мыши». Я… э-э-э… руковожу этой подпольной ячейкой. Благодарю тебя от всех нас. Ханк представляет большую ценность, не говоря уж о том, что он наш друг.
Тоэм вспыхнул.
— Он сказал, что вы мне поможете.