Понятно, в ход пошел «пряник», он не такой мощный, как «кнут», что не так давно мне Беридзе продемонстрировал. То, что контора намерена сбросить со своих теплых мест городскую верхушку — понятно. А как те, кто за нашими чинушами стоит? Прекрасно понимаю, что ниточки тянутся высоко вверх, опутав не только Тверь, но и много других городов. С чем же связана такая активность? Напрягаю память и… ничего, если не считать, что вскоре произойдут в столице беспорядки и попытаются свергнуть президента. Если правильно помню даты, то произойдет это осенью, сейчас же еще весна. Связаны ли эти события? Если да, то на чьей стороне полковник? Как ни крути, если примкну к лагерю, который проиграет, то мало мне не покажется.
— Так чего молчишь? — постучал указательным пальцем по чашке с чаем, полковник.
— Да как бы крайним не оказаться, — медленно произнес я. — Есть старая такая поговорка: «Паны дерутся, а у холопов чубы трещат».
— Осторожничаешь, правильно, но деваться тебе некуда, — хмыкнул Беридзе.
Блин, вот есть у меня к этому человеку уважение, пытается сделать все правильно. Но не опоздал ли он? Где раньше был и что делал? Возможно, ему по «рукам» часто из Москвы били, как и многим другим на аналогичных должностях. Вскоре вскроются различные хищения в развалившемся Союзе и откроются имена тех, кто участвовал в махинациях, в том числе и многочисленных аферах. Это уже никому не окажется интересным. Однако, пойдут войны компроматов и кричащих заголовков в желтой прессе, чтобы потопить неугодных.
— Вахтанг Васильевич, а данная операция — ваша инициатива или отмашка сверху? — решил спросить я в лоб.
— Тебе-то какая разница? — усмехнулся тот, естественно, не собираясь отвечать на вопрос.
Н-да, и что ему ответить? Не делиться же знаниями, да и не поверит он. Однако, в эти игры играть не собираюсь, даже если и на стороне будущих победителей Беридзе. В итоге, и он и я проиграем, вопрос времени.
— В зависимости от ситуации и того, кто за всем стоит, я и приму решение, — тем не менее продолжил упрямо гнуть свою линию.
Вахтанг по столу ладонью в раздражении хлопнул, начал из себя выходить, вновь пригрозил карами, если не соглашусь с ним сотрудничать. Напомнил избитую фразу, что вор должен сидеть в тюрьме. Неожиданно резко успокоился и задал простой вопрос:
— Максим, неужели тебе своих трудов не жаль, что ты их отдаешь каким-то неизвестным? Пойми, один ты никто, без поддержки долго не протянешь, прихлопнут же дурака!
А ведь у него ничего на меня нет, догадался я. И, мало того, скорее всего он с кем-то имел разговор и там, на верху, просили не сильно прессовать. Если мол согласится, то никто возражать не станет, если же нет, то на нет и суда нет. Получается, и здесь покровители Чанга отметились! Больше «грешить» не на кого!