— Откуда он у тебя? — потер я переносицу.
— Там уже нет, — хмыкнул Герыч.
— Хрен ли борзеешь?! — подошел к нему Петр.
— Остынь, — осадил я его, — собирай шмотки и погнали на дачку к Вовану. Потом решим, что со всем этим делать.
— Парни! Макс, не губите! Все отдам, из города уеду, но наркоту только не забирайте! Мне за нее голову открутят! — пополз ко мне на четвереньках Герыч, не обращая внимания на идущую кровь из раны.
Сейчас он жалко выглядит, сломался, а ведь недавно изображал из себя крутого пацана, собираясь отжать у меня все.
— Мужики, ну вы чего, давайте договоримся! Хотите, напишу расписку, что каждому должен по десять штук зелени? Бабки найду или отработаю, — в его голосе отчаяние, бывший зам моего начальника охраны жалок.
Ничего не отвечаю, слежу, как Петр закрывает сумки, а Семен перекладывает из ладони в ладонь пистолет.
— Уходим, — киваю на выход.
Брать грех на душу, убивая безоружных — не могу. Герычу остается пуститься в бега, столько бабла ему не найти, а те, у кого он взял наркоту к ответу его призовут и чем дело кончится — понятно. Даже если поверят, что порошок у меня, то в первую очередь спросят с того, кому доверили. Не уберег, разбазарил или кто-то отжал — не их проблемы, разбираться не станут.
Первым вышел из квартиры Петр, следом за ним я, а замыкающим, чем-то озадаченный, Семен. На лестничной площадке, когда Петр стал быстро спускаться, Семен хлопнул себя по лбу и заявил:
— Макс! Мы же наследили, пальчики нужно стереть, я мухой! — в руках парня носовой платок, и он шустро шагнул обратно.
Уже почти выйдя из подъезда, я вздрогнул от раздавшегося выстрела, а потом еще от четырех, прозвучавших почти одновременно. Со всех ног бросился обратно, не обращая внимания на боль, перепрыгивая через несколько ступенек. Дверь в ванную, куда засадили Галину, распахнута, а в комнате, где нашли наркоту и оставили раненого Герыча меня застала шокирующая картина. Бывший заместитель Вована лежит плашмя на полу, а из спины у него торчит рукоять большого кухонного ножа, рядом валяется Галин муж, с какой-то жуткой улыбкой и стеклянным взглядом. Герина любовница прерывисто дышит, сидя у кровати, ее живот и грудь в крови от пулевых ранений, а возле ног пистолет в луже мочи. Вот она всхлипнула и затихла, голова упала на простыни. Семен же, тяжело дыша привалился к стенке и зажимает рукой грудь в районе сердца.
— Сука, успела подстрелить, — шепчет парень.
— Черт! Что тут произошло?! — склоняюсь к своему охраннику.
— Маба, у меня сестра-малолетка, одни мы, позаботься о девчушке, — просит тот. — Не жилец я, чувствую.