– Почему? – спросила Маша.
– Ну… Он… это самое… Открытый гей. Я б даже сказал, упертый гей. Принципиальный.
– Врешь, – тихо сказала Маша.
– Клянусь! Ты же видела, ты же ходила по всем комнатам. Сама же говорила: «Ни малейшего следа женщины»!
– Врешь, что квартира не твоя, – сказала Маша еще тише.
– Господи! Сейчас.
Костя сбегал в другую комнату, принес прозрачную папочку с документами. Копия свидетельства о праве собственности на квартиру такой-то площади по такому-то адресу на имя Костиного приятеля. Договор о сдаче квартиры в безвозмездную аренду с обязанностью оплачивать коммунальные услуги. Ну и квитанции за эти самые услуги.
Маша внимательно посмотрела бумаги, сложила их назад в папку и криво улыбнулась:
– Да, Костенька. Обманул ты меня.
Встала и пошла к двери.
Пошла легким, но бесповоротным шагом, так что догонять ее, хватать за рукав, поворачивать к себе, обнимать-целовать-уговаривать не имело никакого смысла, и Костя это осознал, понял и почувствовал. Всем собою.
– Я не обманывал! – только и смог крикнуть он вслед. – Я не говорил, что квартира моя!
– Спасибо, что не залетела! – засмеялась Маша и вышла вон. В дверях, не оборачиваясь, громко сказала: – Ты мне больше не звони.
Захлопнула дверь.
* * *
Костя не успел тяжело вздохнуть, заорать, выругаться, заплакать, стукнуть кулаком по столу, брякнуться на диван, выпить стакан водки – ничего не успел, потому что вдруг зазвонил, вернее заиграл, мобильник. Особым сигналом. Моцарт, «Маленькая ночная серенада».
Это звонила Луиза. Она сегодня вернулась из Африки. Была в прекрасном настроении. У нее, как всегда, был полный порядок. Любит, скучает, целует, ждет.
Костя вспомнил, что у них свадьба в ноябре.
«Как в кино! – подумал он. – Хеппи-энд!»
Вас когда-нибудь разыгрывали?
задыхаясь, я крикнула: «шутка все, что было!»
– спросил меня один сценарист.
Смешно вспомнить: мне раза три или четыре предлагали нечто, так сказать, «на грани розыгрыша».
* * *
Ну вот, например. Мне восемнадцать или двадцать лет, мне страшно нравится девушка, очень красивая, «лучше меня» во всех отношениях – модная, гордая, даже надменная, недаром говорят, что из высших сфер, – и мне вдруг приятель этак попросту: «Слушай, такое дело, Ленку М. знаешь? Я с ее сестрой дружу… Она, эта Ленка, в тебя по уши втрескалась. Уже три недели сама не своя. Мне всю башку продолбила. Что он, как он, есть ли у него девушка. Сегодня вечером приходи ко мне, она меня попросила, чтоб я вас познакомил…»
Или мне вдруг радостно сообщают, что некий знаменитый режиссер хочет прочитать мою пьесу. «Он сегодня будет на такой-то премьере, ты уж сам достань билет или пропуск, не маленький! Ты к нему в антракте подходи, говори: “Здравствуйте, я Денис Драгунский, мне Сережа Сергеев сказал, что вы интересуетесь моей пьесой…” – и прямо передай ему рукопись».