– Эй! – закричала она и забибикала: – Кто тут парня посеял?
Моя девушка прямо с балкона спрыгнула – это был первый этаж, так что ничего.
– Я! – кричит.
– Твой? – спрашивает мотодевушка у моей девушки.
– Мой!
– Забожись!
– Падла буду! – сказала моя девушка. – Ежа мне куда хошь, если брешу, и вообще век счастья не видать!
– Верю, – сказала мотоциклистка. – Бери!
– Я тебе чего должна? Ну, типа, вознаграждение за возврат?
– И не думай. Здесь не Москва, здесь девки четкие, своего не отдадут, но и чужого не хапнут.
Но моя девушка все равно подарила ей почти целый флакончик польских духов «Пани Валевска». Которые я ей неделю назад подарил.
Ну и что? Ну и не жалко.
Вот такой бескорыстный, светлый и добрый случай был в моей жизни в 1973 году.
* * *
Когда я рассказал об этом, одна моя знакомая даже удивилась: как это незнакомая девушка, красивая и на мотоцикле, честно вернула меня моей девушке, которая своего парня (т. е. меня) столь небрежно посеяла.
«Ах, как это она могла отдать такого завидного парня!»
Дело, однако, в том, что тогда, в 1973 году, я вовсе не был завидным парнем. Я был беден, неустроен, худ и космат, усат и прокурен. Жил при маме. Знаменитый папа уже год как умер. Ну, еще я знал латынь и греческий. Делов-то.
Завидным парнем я стал годам к пятидесяти. Известный политический публицист, главный редактор научного журнала, частый гость радио и ТВ. В крайнем случае – к сорока: уже начал достаточно широко печататься, а в театре Моссовета шла детская сказка по моей пьесе.
Всерьез завидным парнем я стал примерно к шестидесяти пяти. Автор полутора десятков книг и все такое.
Но уже на танцы не хожу.
Впрочем, и та чудесная девушка в стиле техно, очень красивая, рослая, ловкая осанкой и слегка пахнущая бензином, тоже, наверное, несколько повзрослела с 1973 года.
Вот так обстоят дела с завидным парнем и красивой девушкой.
Как сказал поэт Гумилев:
О, как божественно соединенье
Извечно созданного друг для друга!
Но люди, созданные друг для друга,
Соединяются, увы, так редко.
Увы.
А может, к счастью.
Предложение
не стану рассказывать, что там было дальше
Жил-был один мужчина, серьезный и обеспеченный и еще не старый. Сорок семь, кажется, или сорок восемь. Но не пятьдесят. Юбилея еще не было, я точно помню. У него была жена, она была моложе его, но не очень. Не двадцать два, боже упаси. Ей было тридцать пять или даже тридцать шесть. Нормальная такая разница – двенадцать лет. Ну, тринадцать. Ничего особенного.
Жили они хорошо. Ребенок, девочка младшего школьного возраста. Хорошая квартира. Машина. Ездили отдыхать. Ходили в гости. Друзья были. С родными тоже хорошие отношения.