– Этот – на выход, – брезгливо сказал чекист. – Юраков, отведи!
Мальчик от страха обделался.
– Засранец! – сплюнул чекист. – Юраков, стащи его в мыльню. А потом сам знаешь.
* * *
Дело обстояло так.
Верочка Нисс, дочка второго секретаря обкома ВКП(б), дружила с этим мальчиком, они ходили в кино, и он ей два раза дарил ландыши. Поэтому она вечером сказала папе:
– Пап, Вадьку забрали, ну зачем? Он хороший.
– Тьфу на вас на всех! – сказал усталый Трофим Альбертович Нисс.
– Ну пап! – заныла Верочка.
– Ох, – сказал Трофим Альбертович и позвонил кому надо.
* * *
Поэтому вохр Юраков выдал мальчику полотенце и новые штаны, потом проводил его в цейхгауз, где вернул ему одежду, а далее отвел в кабинет к следователю.
Следователь объявил мальчику об отсутствии события преступления и отобрал подписку о неразглашении.
* * *
Поэтому мальчик до самой своей смерти – а умер он аж в 2009 году, в возрасте восьмидесяти восьми лет – был убежден, что все было в целом правильно и справедливо.
Вот, например, его тоже арестовали. Да-с, при Сталине, представьте себе! Если угодно, в тридцать восьмом году. Арестовали по ошибке, а скорее всего, по ложному доносу.
Но ведь разобрались!
* * *
Потому что объяснить ему никто ничего не мог.
Трофим Альбертович Нисс был арестован через неделю и расстрелян еще через месяц, а Верочка отправилась в Кокчетав, где умерла от воспаления легких. Начальник из НКВД, который дал указание отпустить мальчика, был расстрелян вместе с Ниссом. Следователь застрелился сам, а вохра Юракова никто не спрашивал, да ему и без разницы было.
* * *
В общем, разобрались.
Тем более что мальчик и в самом деле был ни при чем.
Экстремизм
возьмите талончик и следите за табло
Антон Пиксанов, студент Школы промышленной политики, вошел в здание Следственного управления. В просторном холле на пластиковых диванах сидели люди, глядя кто в пол, кто в планшет. Время от времени раздавался нежный звук колокольчика, люди вскидывали глаза на большое табло, там выплывали цифры, кто-то один вставал и шел в коридор, идущий из холла в освещенную неяркими плафонами даль.
Антон огляделся. К нему тут же подошла девушка, хорошенькая, улыбчивая, в синей форме с клетчатым галстуком:
– Чем я могу вам помочь?
– Мне к следователю.
– У вас повестка? Покажите, если вам не трудно, я вам дам талончик.
– Нет, – сказал Антон и сглотнул. – Я инициативно.
– Прошу вас сюда, – сказала девушка и подвела его к терминалу.
На экране светились плашки: «воровство из супермаркетов», «домашнее насилие», «иностранная агентура», «коррупция», «наркомания и наркоторговля», «нарушения ПДД», «неуплата налогов», «политический экстремизм», «разжигание вражды и ненависти», «хулиганство».