Ермолаев взял карандаш и написал на обоях:
«Подмораживало. Кочки вдоль тропки промерзли и закаменели. Бурая прошлогодняя трава топырилась сквозь снег, как щетина на покойнике…»
– Тьфу! – сказал Ермолаев. – Сквозьснегкак. Зьснгк. Не годится.
* * *
Встал, подошел к столу, открыл ноутбук. Пока ноутбук выходил из спящего режима, подошел к окну.
Там внизу, как всегда, стояли машины у тротуара, в том числе и его собственная. Но убитый все еще лежал посреди проезжей части. Собака породы бигль вылизывала кровь из-под его простреленной головы.
Хозяйка собаки, дамочка в пуховой куртке, стояла на тротуаре, уткнувшись в айфон.
Ни при чем
органы разберутся!
Жил-был в городе Хабаровске мальчик семнадцати лет. Впрочем, может быть, дело было в Воронеже. Или в Вологде. Не так важно.
Мальчик учился в десятом классе. Он был в комсомоле, ходил на все митинги и демонстрации, кричал «ура» товарищу Сталину и вместе со всеми требовал расстрелять троцкистов, зиновьевцев и бухаринцев, как бешеных собак. Он даже сам нарисовал такой плакатик и поднимал его над головой. Было фото в городской комсомольской газете, он сохранил этот номер, спрятал в папке, где лежали его документы – свидетельство о рождении, аттестат за восьмой класс и две похвальные грамоты.
Это было в 1937 году.
Но вот в 1938-м его арестовали. Вместе с половиной класса. Ему вменили участие в антисоветской террористической организации с целью убийства товарища Сталина. Подельниками были ребята, с которыми он учился все школьные годы. Предложили написать всю правду о преступной деятельности всей их подпольной организации. Конечно, немного побили. Выбили три зуба и сломали ребро; чепуха, если по большому счету.
Мальчик был в некоторой растерянности. Он точно знал сам про себя, что он лично ни в какой террористической организации не состоял. Он также ничего не слышал и не подозревал антисоветского о своих товарищах. Все это был какой-то бред. Но, с другой стороны, если он ничего не знал – значит ли это, что ничего не было? Вдруг они конспирировались? Да, но почему тогда его тоже арестовали? Ответ: либо по ошибке, либо – скорее всего – по ложному доносу! Эти враги народа решили его утопить, из мести, ненависти, из бессильной ярости, черт их знает.
Поэтому мальчик начал писать письмо товарищу Сталину. Оно, как положено, начиналось словами о «чудовищной ошибке в результате клеветнического доноса» и должно было закончиться клятвой в верности, в желании отдать родине и партии свою кровь по капле.
Но мальчик не успел дописать свое письмо.
На пороге камеры показались вохр и следователь.