Когда збаражские куранты пробили полночь, Максим понимал, как будет действовать завтра после поездки в Вишневецкий дворец, по минутам. Он войдет в подвал под левым казематом через подземный ход из монастыря бернардинов, неведомым способом или с помощью своего волшебного фонаря найдет места, которые надо нажать одновременно, медленно и осторожно войдет, а лучше вползет в заклятое подземелье, встретит дьявольский морок и страшного призрака, останется после этого в ясном уме и трезвой памяти, не попадет ни в одну ловушку, дойдет до сокровищ Богдана Хмельницкого, осмотрит их и поймет, почему его предок Олекса Дружченко их не тронул, решит, что из найденного и как будет нужно предъявить украинскому, русскому и белорусскому обществу, чтобы не допустить разворовывания национального достояния трех братских народов, а затем под землей вернется в бернардинский монастырь и через Тернополь уедет в Киев или в другое место. В голове историка завтрашний день был разложен по полочкам, и Максим был готов опуститься не только под землю, но и пойти галасвита, чтобы раскрыть тайну великого гетмана, не забыв взять с собой веревку, крючья, респиратор, антидурман, желательно оглоблю и кое-что еще, без чего добрые люди за кладами не ходят. Наконец усталость очень насыщенного дня дала о себе знать, вернее, Максим разрешил ей напомнить о себе. Московский историк лег в кровать и заснул, помня, что в семь часов утра он должен быть на ногах, чтобы ехать в Вишневец, затем дождаться отъезда из Збаражского замка отцов-бернардинов, или тех, кем они являются на самом деле, и закончить, наконец, поиск сокровищ Богдана Хмельницкого успехом.
7 марта, в воскресенье, Максим проснулся, когда за окном было совсем темно. Куранты важно пробили шесть раз, и Максим, лежа в кровати, еще раз повторил про себя план действий. Следовало признать, что план был выполним, при условии, что ему повезет, он найдет вход в тайник, сможет в него войти и выйти, избежав грозивших отовсюду опасностей.
В час дня в замке должна была состояться экскурсия для большой группы из Житомира, и Максим еще раз обдумал, как попасть в подвалы збаражской крепости. Что, если купить билет, присоединиться к житомирцам и затеряться в одной из галерей? Экскурсию проводила женщина, но она, так же, как Иван Васильевич, по инструкции должна была, прежде чем выключать свет внизу, проверить, не заблудился ли под землей кто-то из группы, еще раз пересчитав всех на выходе. Спрятаться в пустых подвалах было можно, но его отсутствие было бы сразу обнаружено. Экскурсоводша, конечно, знала, что московский историк нашел в «Замках Тернопольщины» письма Галилея и Эразма, и могла видеть его в збаражским архиве и вчера во дворе с хранителем Иваном Васильевичем. Ее, конечно, удивит, что Максим после вчерашнего осмотра опять решил увидеть замок снаружи и изнутри. Риск привлечь к себе пристальное внимание был в этом случае очень велик, и Максим окончательно утвердился в мысли попасть в заклятое подземелье под левым казематом только через монастырский ход.