В подземелье могут быть и другие, настоящие и ложные ловушки, которые действуют не раз и не два, хотя Максим не очень представлял, как это возможно технически. А как уже много раз сводил искателей приключений с ума дурманящий морок в компании с привидением-монстром? Демон их знает, как отцы-бернардины и казаки-характерники могли додуматься до чего угодно в далеком XVII столетии. Максим понимал, что проверять свои расчеты ему придется опытным путем.
Что касается призраков и привидений, то московский историк четыре раза видел их собственными глазами. Привидение белорусского Несвижа ему очень понравилось, а призрак словацкого замка Бойнице привел его в ужас, из-за чего он смог переночевать в нем только одну ночь вместо запланированных трех. О двух других встречах с привидениями в Праге и Зарайске Максим вспоминал с содроганием.
Считалось, что призраки появляются механическим способом, чем особенно грешили некоторые английские замки. Целые системы расположенных особым образом окон и отдушин с линзами и зеркалами, как правило, объединенные с башенными курантами, успешно в ясные лунные ночи преломляли свет спутника земли в черт знает что и кого. Обычно нечаянные или добровольные зрители видели силуэты всевозможных чудовищ, черных и белых дам и монахов, перемещавшихся по замковым галереям, как правило, в третью стражу. Однако эти привидения вызывали страх только у тех, кто этого очень хотел.
Максим досконально изучил природу средневековых привидений в Севастополе, по которому они бродили со времен Крымской войны, в Несвижском дворце, Мирском замке, подмосковном Зарайске и трех европейских замках. Многие владельцы старинных крепостей в союзе с туристическими компаниями для привлечения туристов запросто могли устроить для них призрачное шоу, однако Максим выяснил, что для имитации привидений всегда использовались реальные истории, не объясненные даже современной наукой, происходившие во многих европейских замках за последнюю тысячу лет. В украинской эпопее с Вием и его свитой Максим надеялся разобраться наконец с привидениями до конца, и никто, к сожалению, не мог предупредить историка, что лучше бы он этого не делал.
Призрак Збаражского замка имел необычную, галлюциногенную природу, естественную или искусственную, и легко сводил с ума целые группы людей. Максим, конечно, заметил в збаражских подвалах вентиляционные отдушины, но зеркал и линз в них точно не было, и говорить об оптической природе опасного привидения под землей у Гнезны не приходилось. В галлюциногенах Максим разбирался плохо, но верил в свою железную волю и холодный ум, которые должны были помочь ему преодолеть ту силу, которая веками делала сумасшедшими всех желающих.