Роланд Линдстрём предусмотрительно положил находку в пластиковый пакет, в котором, судя по всему, держал бутерброды, потому что от него пахло колбасой и он был весь в крошках. Он приехал на Марстранд на рабочей моторке и даже не стал выключать мотор, так он спешил им все сообщить.
– Тут имена и дата, – сказал он, протягивая пакетик с золотым кольцом Карин.
– Где вы его нашли? – спросил Фольке.
– Не я, один из рабочих. Спрошу у его.
Он уставился на Карин.
– У него! – поправил Фольке. – Не его, а него! Так надо говорить.
– Вы что из полиции грамотности? – пошутил Роланд, но Фольке не уловил шутки. Карин же спрятала улыбку.
– Это мой номер, – она протянула Роланду свою визитку и убрала пакет в карман.
– Я могу дать свой тоже, – Фолке вырвал лист из ежедневника и записал цифры. Карин удивленно посмотрела на коллегу. Это было не в его стиле.
Роланд посмотрел на лист. Нынешняя неделя.
– Справишься без нее? Надо ведь говорить нее, а не ее, не так ли?
– Да, а вот жители Марстранда не справятся без причала, который долбит твоя лодка с включенным мотором, – с неприязнью ответил Фольке.
– Большое спасибо, Роланд, – перебила их Карин и дернула Фольке за рукав, чтобы он не успел еще наговорить глупостей.
– Погнали, Фольке?
Роланд смотрел им вслед. Потом сел в лодку, и отчалил. На скорости, явно превышающей разрешенные в гавани пять узлов, он рванул к северному выходу.
– Когда ты говоришь «погнали», что ты имеешь в виду? – уточнил Фольке.
Пожилая пара с любопытством посмотрела на них. Мужчина кивнул, и поднес руку к козырьку матросской фуражки. За парой плёлся пожилой лабрадор.
Карин улыбнулась и кивнул в ответ, потом шепотом сказала Фольке: – Ты серьезно? Что у тебя в голове, Фольке?
От негодования у нее вспыхнули щеки.
Фольке тоже возмутился.
– Я не понимаю, о чем ты.
– Мы тут ведем расследование, – строго напомнила Карин.
– Вот именно. И я считаю, что очень важно правильно выражать свои мысли.
– Я согласна, но нельзя забывать о том, что как полицейские мы должны проявлять вежливость в общении. Нельзя все время придираться к тому, как они говорят. Это невежливо и может их разозлить и лишить желания помогать нам.
– Кто-то же должен делать им замечание. Иначе все будут говорить как хотят. Например, охрененно. Хрен – это ведь что-то плохое, поэтому нельзя называть что-то хорошее словом «хрен». Вот «хреново» – это совсем другое дело. Ты слышала, как сегодня разговаривают школьники? Вот в мои времена…
Карин решила, что пора его перебить, прежде чем он заведет песню о том, как в детстве ходил в школу четыре мили по свежевыпавшему снегу, потому что некому было расчистить дорожку.