Как его отец выдерживал все эти годы, когда мать предоставляла комнаты в доме людям, оставшимся без крыши над головой.
В субботу он решил поговорить об этом с Руне. Тот был в старом кабинете отца. Арвид закрыл за собой дверь, хотя особой необходимости в этом не было: сотрудники уже ушли домой. Брат повернулся на стуле, вставил ключ и открыл дверцу одного из шкафчиков из темного дерева. Не читая корешки, он наугад вытащил одну папку, зажег латунную лампу на стол, открыл папку, пролистал и повернул к Арвиду.
– Смотри, – он показал на ряд с крупной суммой. Арвид проследил за его пальцем. – Большие деньги, – добавил Руне. Арвид кивнул.
– Деньги без владельца, – продолжил Руне, следя за реакцией Арвида. – Швейцарский банк. Английский банк…
– Это не совсем так, – возразил Арвид. – У денег есть владельцы, просто они не предъявили права на них.
– Их не трогали двадцать лет, Арвид! Черт, ты понимаешь, что это означает?
Отцовский стул заскрипел в знак протеста.
– Не ругайся в папином кресле. Ты знаешь, что ему бы это не понравилось. Это его компания и мы должны сохранять ее дух.
Руне наклонился над английским письменным столом и произнес, выделяя голосом каждое слово.
– Мы должны что-то сделать с деньгами, Арвид. Вложить их, например.
– Я повторюсь: они не наши.
Арвид говорил медленно и четко, не отрывая глаз от Руне.
– Но мы могли бы…
– Мы не можем трогать их, не спросив разрешения владельцев, – покачал головой Арвид, давая понять, что разговор закончен. На этом он вышел из кабинета.
Неподалеку от офиса в квартире, которую она снимала вместе с подругой, Сири внимательно изучала календарь. У нее была проблема, и эта проблема росла с каждым днем. Через пару месяцев ее трудно будет скрыть.
Она долго сидела и думала, что же делать дальше. Массировала виски кончиками пальцев, смотрела на семейный портрет на стене. Отец недовольно смотрел на девушку с фотографии. Сири встала со стула, сняла портрет со стены, перевернула и повесила лицом к стене. Потом пошла на балкон. В кармане у нее был золотой портсигар – подарок Бликстена. Она достала сигарету, зажгла и глубоко затянулась. Никотин проникал в кровь, оказывая успокаивающий эффект. Не глядя вниз, она бросила окурок с балкона и закрыла дверь. От пальцев на грязном стекле остались следы. Сири задернула плотные темно-зеленые шторы и решительным шагом вернулась обратно к креслу. Бронзовая лампа на столе освещала только один угол комнаты, все остальное погрузилось в полумрак.
Ей нужен был муж и срочно. Арвид был бы прекрасным кандидатом, если бы эта дешевка его не заграбастала, но это можно поменять. Арвид был таким благородным и честным, что Сири от него тошнило. Если бы она только не была такой неосторожной. Но теперь придется отвечать за последствия. О том, чтобы рожать ребенка без мужа и речи не было. Это не ей, а Бликстену, пришло в голову гениальное решение, которое даст ей приличную фамилию и деньги, а ему свободу. Сири не отважилась показать свою слабость и признаться, что предпочла бы фамилию Бликстена и чтобы весь мир знал, что это его ребенок. Но такой возможности у нее не было. Оставалось играть роль безутешной вдовы, которой пришлось уехать после внезапной кончины дражайшего супруга. На этом они с Бликстеном и порешили.