Даффи идет на кухню. Раковина забита посудой, а в углу валяется куча мусора. Весь пол в следах грязной обуви. Я слышу звон собачьего ошейника и к нам подбегает небольшая грязно-серая потасканная дворняга. Даффи наклоняется почесать пса за ухом.
– Привет, Томас. Как дела?
Собака явно рада вниманию и вьется у ног Даффи. Хозяин не обращает на пса никакого внимания.
– А вы кто?
– Я ученый, помогаю полиции создать кое-какую программу для обработки статистических данных.
Даффи косится на меня, но ничего не говорит. Она понимает, что я не хочу рассказывать все то, что рассказал ей, в том числе про мои проекты с Госдепом.
– Мы осмотрим подвал, – скорее сообщает, чем спрашивает она.
– Как хотите, – Роберт указывает на дверь в кухне, а сам возвращается в гостиную и берется за газету.
Я спускаюсь за Даффи по лестнице в подвал. Она зажигает свет. Я ожидал увидеть сырое подземелье, но передо мной характерная комната отдыха. Бильярдный стол, диваны, телевизор. Похоже, это самая чистая часть дома.
– Как тут все выглядело, когда вы нашли тела? – спрашиваю я.
– Жуть, – качает она головой. Коробки со всяким хламом, газеты, барахло везде. Одна большая свалка. Пришлось все выносить, были опасения, что остались ненайденные тела. Еще крысы. – Она корчит гримасу. – Мама дорогая. Пришлось ставить специальные барьеры, чтобы они не разбежались по всему дому. Вот тут нашли первое тело, – она светит фонарем в угол. – Нора Моррант, героиновая наркоманка, стояла на точке около магазина спиртного в нескольких кварталах отсюда.
– Бенджамин убил ее в машине?
– Он снял ее, а потом, то ли в процессе, то ли еще до него, между ними вспыхнула ссора. Мы до сих пор не знаем, по какому поводу. Он ее сначала избил, а потом задушил. Видимо, испугался и привез тело сюда, спрятал в подвале. Вторая девушка, Шири Лэнхем. С ней практически та же история. А потом его сорвало с катушек окончательно, и он бросился на босса. Удивительно, как человек может так вот резко сломаться.
Над нашими головами слышится скрип половиц. Даффи поднимает взгляд, потом смотрит на меня.
– Это только я, или Роберт ведет себя странновато? – спрашивает она, понизив голос.
– Я не знаю, как он ведет себя обычно, но да. Он, кажется, оторваться не может от этой газеты.
– Кто вообще сейчас читает газеты?
– Особенно за июль две тысячи четвертого.
Ее зрачки сужаются.
– Похоже, пора нам проверить, что творится наверху.