— Я не убивал Хьюза! Клянусь!
— Мы разберёмся! — рявкнул брюнет. — Забирайте его! Сначала возьмите кровь на анализ, а потом в изолятор!
— Эй, подождите! — рванулся из захвата копов Бен. — Я невиновен! Вы не имеете права меня вот так задерживать! Дайте мне позвонить адвокату! Мне положен один звонок!
В холле внезапно появился ещё один законник, в руках которого был зажат планшет. Протянув гаджет командиру подразделения, мужчина красноречиво посмотрел на Бена, и у него возникло дурное предчувствие, что на самом деле всё ещё хуже, чем ему кажется.
— Тэйдор Рафкинс, пришёл отчёт по Бенджамину Хоккинсу! — сообщил эйтор.
Несколько секунд офицер вчитывался в содержимое сводки, а потом поднял мрачный и пугающий взгляд на Бена.
— Невиновен, говоришь?!.. Многочисленные побеги из дома и ссоры с отцом! Год изоляции я психиатрической клинике за попытку убийства подростка! Да у нас тут социопат, ребята! Пакуйте его!
Руки Бену вывернули так резко и жестко, что у него из глаз посыпались искры, даже несмотря на то, что неженкой ом н юс о г да не был и в драках умел держать удар.
Его голову наклонили вниз, чтобы кроме земли и собственных ног видеть что-либо еще ему не удавалось, но даже несмотря на эти усилия, Бен успал кое-что разглядеть, когда его тащили на улицу: двери особняка вскрыли плазменным резаком; ворота, похоже, вынесли взрывчаткой точечного действия; а на улице перед домом из-за скопления патрульных флайеров и машин вообще свободного места не осталось.
Санитарий флайер тоже еще не успел улететь. Помеченный особым знаком, ом стоял с открытыми дверями, через которые беглый взгляд Бена успел вычленить черный пластиковый мешок, уложенный на носилки.
От мысли, что именно так ему приходится прощаться с отцом, потому что ничего другого больше не позволят, у Бенджамина запершило в горле, и дышать стало больно, практически невозможно. При всех обидах, разногласиях и ссорах Хьюз был, есть и будет для Бена отцом. Пусть и не таким, каким парень хотел бы его видеть!
И даже когда слова и поступки предка ранили больно и безжалостно, оставляя на сердце все новые и новые шрамы, Бенджамин не желал ему смерти и по-своему даже любил!
Откуда-то слева послышался истеричный всхлип, реагируя на который Беи резко повернул голову, тут же полую» болезненный тычок в бок.
— Убийца! — визгливо крикнула стоящая в окружении копов Ванесса, и у Бена сначала кольнуло в затылке, а потом волна гнева залила глаза пеленой ярости.
— Сука, это ты! Ты все подстроила!..
Следующие слова Бенджамина, готовые сорваться с губ, захлебнулись в собственном хрипе, потому что руки ему вывернули так, что из-за боли а суставах только и осталось, что коротко и часто дышать.