Напиться! Бену хотелось напиться. В говно! Чтобы ничего не чувствовать. Вообще.
Столько лет прошло, а его всё не отпускало. Стоило случайно обронённой фразе, нелепому предмету или похожему образу напомнить о Лэнси — и он слетал с катушек. Чувство вины безжалостными когтями раздирало грудь, и в попытке убежать от терзающих его демонов Бен глушил боль горьким пойлом, получая в обмен короткий миг забвения, неизменно оборачивающийся к утру жуткой отдачей.
Плевать! Однажды всё это закончится. Он свалит с этой планеты, станет звёздным капитаном и разорвёт постылый круг жизни, по которому скачет, как запертый в клетке зверёк, влачащий своё бесполезное существование.
Холодный воздух улицы пахнул в лицо смрадом мегаполиса, и повыше подняв воротник куртки, Бенджамин, выбивая каблуками глухую дробь, пошагал к стоянке склиперов, на ходу набирая номер Червя.
С Мойтом Шивсом по прозвищу Червь Бен познакомился три года назад, вернее, их свёл Чет на одной из вечеринок паркурщиков в Криг Стоук.
Мойт в теневых кругах был фигурой известной и значимой. Устраиваемые им незаконные гонки на глайках* не только прикрывались кем-то из правящей верхушки планеты, но и приносили немалый доход.
Подкатить к Червю кому-то с улицы было нереально — требовались особые рекомендации того, кому бы он доверял. А Чет шестерил у него в подпольных ангарах и давно зарекомендовал себя как верный пёс.
Именно Чету пришла в голову идея предложить Бенджамина в качестве нового гонщика взамен погибшего фаворита Мойта.
На ремонтной станции космопорта, где парни подрабатывали техниками, Бену часто давали осуществлять прогонку отремонтированных скайлзов* и фланеров, и это было то, ради чего он изо дня в день терпел самодура-мастера, зажимающего премиальные кредиты, запах герлита, кажется, намертво въевшегося в кожу, и масло под ногтями, не вымываемое даже синтетическими растворителями.
Проблемы уходили на задний план, реальность играла другими красками, и больше не было притяжения, когда Бен садился за штурвал и становился капитаном летающего судна, выделывая на нём такие финты, которые и опытные пилоты не всегда решались совершать на аппаратах подобного класса.
Бенджамину же это давалось так же легко, как вдох и выдох. Просто так вышло, что он мог нормально дышать, лишь отрываясь от поверхности планеты. И там, в вышине, Бен становился свободным, оставляя на земле груз ненависти, потерь, запретов, и парил, словно легкокрылый сокол хок.
Хок…
Так его звала только Дохлятина, свято верившая, что однажды мальчишка, деливший с ней угол в грязном коллекторе, вырастет, полетит к звёздам и заберёт её с собой.