В общем, полноценным праздником или отдыхом официальный прием быть не может, но я постарался свести серьезные беседы к минимуму.
— Похоже, пора заканчивать со всеми этими разговорами, — произнес я, когда заметил друзей, собравшихся в одну компанию.
— И правда, — ответила Норико. — Хоть немного развеемся.
— Устала? — спросил я, поглядев на нее.
— Не больше, чем обычно, — пожала она плечами. — Просто скучно. В конце концов, даже с гостями общаешься в основном ты.
И правда, что это я? Если подумать, то далеко не все мужчины ходят по двору с женами, многие отпускают их в свободное плавание, а я все время таскаю Норико с собой. С другой стороны, могла бы и намекнуть… да что уж там — просто сказать об этом. Что я, зверь что ли какой-нибудь, мучить ее таким образом?
— Ну тогда и правда хватит, — произнес я. — Пошли к нашим.
* * *
В целом, слава богу, прием у Кояма не отметился ничем серьезным. Походили, пообщались с гостями, повеселились с друзьями, разъехались по домам. Идеально, в общем. Ну а утром следующего дня я позвонил Кену.
— Привет, дружище, не спишь? — спросил я.
— Десять утра, Син, — хмыкнул он. — Какой сон в такое время? У меня сейчас тренировки.
— Соня, — усмехнулся я. — Я до завтрака тренируюсь.
— Если я еще и до завтрака буду тренироваться, то точно сойду с ума, — произнес он.
— В общем, я что позвонил-то… Вопрос к тебе есть, — перешел я к цели звонка.
— Спрашивай, — ответил он.
— Чем таким твоему клану мешает Патриарх? — спросил я. — Я вроде как дорогу вам не переходил.
Кен замолчал. И молчал он шесть секунд. Чуть больше, но это ладно.
— Странный вопрос для телефонного звонка, — произнес он.
Ну да, не хочет подставляться, если я записываю разговор.
— Да не бойся, я не веду запись, — вздохнул я. — Да и объявление войны уже едет к вам. Красивый конверт, посланник — все как полагается. Мне просто надо знать: оно вообще того стоило?
И опять молчание, на этот раз четыре секунды.
— Раньше я бы сказал, что да, теперь же сильно сомневаюсь, — ответил он. — Извини, Син. Я правда пытался переубедить своих, но… Я ведь… Я пытался сделать хоть что-то…
— Да ладно тебе, — попытался я его успокоить. — Я все понимаю. В конце концов, над тобой отец и дед, ты и не мог ничего сделать.
— Я мог хотя бы намекнуть тебе, — сказал он потерянным голосом.
— Род превыше всего, — ответил я на это. — Ты все сделал правильно, и я ни в чем тебя не виню.
— Боги… Какой же ты… — простонал он. — Лучше бы ты меня ненавидел.
— Ты мой друг, — усмехнулся я. — И прежде всего я буду видеть в тебе плюсы. Ладно, не унывай, прорвемся.