Во славу твою, Тоётоми Шима. Я не хотел убивать твоего сына, просто не знал, что это он.
* * *
Младший сын Шимы, Даичи, сидел в коридоре одного из закутков особняка и, прислонившись к стене, невидящим взглядом смотрел на свои колени.
— Ты как, братишка? — подошел к нему Кен.
— А ты как думаешь? — произнес Даичи, не поднимая опущенной головы. — Я разом потерял и брата, и отца. Естественно, мне хреново.
— Я слышал, — начал осторожно Кен, — что Аматэру поклонился твоему отцу после победы. Он признал, что Шима-сан был достойным противником.
— Ты думаешь, — посмотрел на него Даичи, — что мне есть до этого какое-то дело? Он мертв. Всё! У меня больше нет отца! Да мне плевать, что там этот ублюдок признал!
Под конец парень уже кричал. Вскочив на ноги, он подошел к противоположной стене коридора и с силой ударил по ней рукой.
— То, что тебе плевать, — посмотрел Кен на пробитую ударом троюродного брата стену, — показывает тебя не с лучшей стороны. Твой отец сражался достойно. Сражался за интересы рода и свои убеждения. Сражался до последнего. Ты должен им гордиться, а тебе плевать.
— Я не… — растерялся Даичи. — Мне не на отца наплевать. А на… На этого… На все это! Я горжусь им. Всегда гордился. И отцом, и братом. Но какой в этом смысл, если они мертвы?
— Брат… — начал Кен.
— Как он вообще смог победить? — перебил его Даичи. — Он же всего лишь Патриарх. Пусть даже уникальный, равный Учителю, но Патриарх. Как он смог победить Мастера?
Кен не знал ответа на этот вопрос, поэтому ответил словами, которые уже тысячелетия в том или ином виде произносила вся страна:
— Он Аматэру.
Только вот потерявшего отца и брата парня это не удовлетворило.
— Он Патриарх! — крикнул Даичи. — Тварь! Сын дважды изгнанных, ублюдок! Меня воротит от того, что я когда-то пожимал ему ру…
Крик души был прерван хлесткой пощечиной. После чего Кен схватил его за ворот рубашки.
— Он Аматэру! — прорычал в лицо Даичи Кен. — Его выбрала Аматэру. Он прошел полный ритуал, в его жилах течет кровь Аматэру, Бунъя и, возможно, Минамото. За свою короткую жизнь он сделал больше, чем наши родители. Он долбаный гений, который сумел пробить потолок силы Патриарха. Никогда не смей принижать своих врагов. Мы дружим с великими, а проигрываем еще более великим. Или хочешь сказать, что твой отец — ничтожество, проигравшее какой-то твари?
— Я… Не… Кен, я не…
Сумев успокоиться, Кен отпустил брата, который касался пола лишь кончиками пальцев ног.
— Твой отец сильный боец, который показал все, на что способен, и смог впечатлить человека, который его победил, — проговорил Кен холодно. — И этот человек не абы кто, не какая-то подзаборная шавка, он глава рода Аматэру. Твой отец великий человек, который сумел доказать своей жизнью и смертью свое величие. Он сражался с величайшим противником, которого мог встретить и, даже проиграв, сумел его впечатлить. Гордись. Помни и гордись! Засунь свою ненависть куда подальше, а лучше выкинь ее к чертям собачьим, — цедил Кен. — Думай головой, а не эмоциями. Смотри на мир с холодным сердцем, иначе твой гнев приведет род к краху. И забудь слово «ублюдок»! Никогда и нигде не произнеси его! Хочешь однажды подвести род под войну на уничтожение? Совсем дебил?!