– Но что-то же ты нашла в нём?
– Нашла. И не раскаиваюсь. Он был достаточно серенький, но вообще ничего не боялся. Понимаешь? Вот даже ты боишься. Как минимум меня. А он – не боялся. Тогда в магазине, когда мы впервые заговорили, он на меня так посмотрел – я ухнула, вроде тихий и воспитанный вдобавок, но я чётко поняла: если он ещё раз подойдёт, если сам для себя решит, не отпустит.
– И не отпустил, – утвердительно, не вопрошающе, молвил Белкин.
– Не отпустил.
– Но погоди, ты говоришь, мол, миллиметр в час. И тут же – ничего не боялся. Как так?
– Ну… Понимаешь, всё естественно происходило, ты вот представь, что впервые сел за руль, ну ведь кошмар как страшно, но едешь – не боишься, не сворачиваешь. Так и он. Вроде как завалить женщину старше – определённая задача и определённая удача, а он не просто завалил, а уверил, что это навсегда.
– Но тут-то и ошибся.
– Да понимаешь, может, он и не ошибся, а я. Кто же теперь скажет. Мы ссорились в основном из-за моей раздражительности. Я раздражалась первая, по пустякам чаще всего, а он в ответ. Не молчал, тоже начинал. И через пару лет уже никакая постель не спасала от подобного.
– А из-за чего ссорились?
– Да бытовуха всякая. Тошно вспоминать. Он работать не очень хотел – я сердилась, но я, по большому счёту, просто самоутверждалась, так как папаша деньги нам давал, и немало. Ну и…
У Белкина зазвонил телефон. И хотя мелодию он опознал, всё же, не выныривая из мыслей, без промедления ответил на вызов – и тут же вернулся в действительность, ибо звонила Фарида.
– Рюсик (сюсюкающее от «Борюсика»), я соскучилась, ты когда будешь дома? – прошелестела она.
– Я с Еленой сейчас, – сыграл Белкин ва-банк. – Не могу говорить.
– С Еленой?
– С Еленой.
– Э-э… А! Да, ты говорил, курсовая. Прости, целую, перезвоню через часик!
– Фарида… – но она мгновенно отключилась.
Какой идиотизм! У него и правда была студентка, тоже Елена, о которой он рассказывал Фариде. Уже несколько месяцев назад – но цепкая память редактрисы ничего не упускает. И её, Фариды, имя зачем-то вслух произнёс. При Елене-то. Тоже глупость.
– Фарида? – удивилась Елена. – Это кто?
– Ох, долго рассказывать. Не ревнуй только.
– Ревновать? Да я счастлива, если у тебя есть любовница.
– Мы о другом говорим.
– Почему? Хватит о моих демонах! Пусть мёртвые хоронят своих мертвецов, как говорил Гребенщиков.
– Вообще-то он тут ни при чём, это цитата из Евангелия, – инстинктивно поправил Белкин. – И она звучит не так.
– Да?! Как, ну-ка, расскажи.
– Так сказал Христос, когда один из учеников Его хотел задержаться на день, чтобы похоронить отца. «Иди за Мною и предоставь мёртвым погребать своих мертвецов». Так сказал Христос.