Каждый раз, как я просыпалась, Грейсон успокаивал меня. Он крепко прижимал меня к себе, и я плакала, уткнувшись в его грудь. Он убеждал, что не страшно, если я позволю своей душе рассыпаться на кусочки, потому что он собирал эти кусочки для меня.
– Все еще здесь, Элли, – шептал он, когда я утыкалась лицом в его грудь.
Он все еще был здесь.
Наступило утро, и пришло время прощаться, но я оказалась не готова отпустить его. И, если честно, я никогда не была готова распрощаться с ним.
Мы стояли, обнявшись.
– Спасибо, что приехал.
– Спасибо за все, – произнес он, а затем прошептал мне на ухо: – У тебя мамина улыбка. Ты знала об этом? – И от этих слов я еще крепче стиснула его в объятиях.
– И что теперь? – спросил он.
– Не знаю. – Я и понятия не имела, что будет дальше.
– Мы ведь продолжим общаться, да? Писать письма? Или ты можешь звонить мне? Или еще как-нибудь…
– Конечно, но я хочу, чтобы ты общался и с ребятами в колледже.
– А ты найди друзей здесь.
– Будем на связи, – пообещала я. – В хорошие времена и в плохие.
– Всегда. Особенно в плохие. Когда будет тяжело, будем поддерживать друг друга. Ладно?
– Клятва на мизинцах? – Я протянула ему руку.
Он сцепил свой мизинец с моим.
– Клятва на мизинцах. – Засунув руки в карманы, он покачивался взад-вперед. – Я не знаю, как попрощаться с тобой, Элли. Не знаю, как отпустить тебя.
– Не надо отпускать. Я всегда здесь.
Он приблизился и заключил меня в объятия. И я, как и всегда, с легкостью растворилась в нем. Я прижалась лбом к его лбу, и мое дыхание слилось с его. Мы оказались там, где должны были быть. Он, я, мы.
– Я люблю тебя, Элли, – прошептал он, и его губы приблизились к моим. – Я понимаю, что сейчас не время и, возможно, мне не следует этого говорить, но я люблю тебя. Я люблю в тебе все, даже твою печаль. Думаю, это самое прекрасное в тебе. Хотя я считаю, что в тебе все безупречно, и хочу, чтобы ты знала, что ты первая, кого я полюбил. И это очень просто – любить тебя. – Слезы хлынули из моих глаз, но я улыбалась, потому что понимала его.
– Я тоже люблю тебя, Грейсон. Всего тебя.
А как иначе? Он – это он, я – это я, и мы вместе.
– Элли?
– Да, Грей?
– Мне будет сложнее уйти, если я поцелую тебя? – спросил он.
– Да. – Я придвинулась ближе, и наши губы почти сомкнулись, а дыхание растворилось одно в другом. Мы были так близко, и я уже знала, что это будет лучший прощальный поцелуй в моей жизни. – Но все равно сделай это.
И он сделал.