— Дело в том, что я вижу больше чем обычные люди. Я вижу: тень смерти, нависшую над человеком; приведение, потревоженное родственниками; домового, оберегающего мою квартиру; проклятие, наложенное завистливым другом по незнанию. Я не смогу эти ощущения передать вам словами, да если бы и мог — не сделал. Такую способность я бы не пожелал и заклятому врагу. Это слишком тяжело — отличаться.
Особенно когда не можешь найти понимание в глазах ближних. Когда просто не можешь показать им какой ты на самом деле.
Я прервал этот душещипательный монолог и перевел взгляд на друзей.
Серега разглядывал пыльный деревянный пол беседки, а Вадим и Паша внимательно разглядывали меня. Будто силясь найти улыбку или жест, который подтолкнет на мысль, что я шучу. Но ничего этого они так и не обнаружили.
Первым затянувшееся молчание прервал Прохоров:
— Я чего-то такого и ожидал. Из ряда вон выходящего. Хоть я ничего такого не видел — я тебе верю.
Я ухмыльнулся. Что ж я не зря тут распинался. Один друг нашел силы в себе не посчитать меня за душевнобольного.
— А вы что скажете? — обратился я к, переглядывающимся между собой, друзьям.
Вадим поджал губы, а потом на одном дыхании произнес:
— Всё это звучит, конечно, как бред. Но за эти годы общения с тобой, я научился тебе верить. И видимо, это у меня не отнять. Так что, можешь считать меня психом.
Я перевел взгляд на Клина. Тот все еще сверлил меня тяжелым взглядом.
— Чем докажешь? — с вызовом бросил он. Видимо я сильно задел его самолюбие высказыванием про призраков.
Я нервно дернулся. Самому не хочется пользоваться лишний раз этой особенностью, а тем более что-то кому-то доказывать.
— Я не буду ничего доказывать, — ответил я, — Не хочешь — не верь. Твой выбор.
Клин победно улыбнулся, вскинув нос к небу».
— М-да, не поверил я тогда тебе, — хохотнул Паша, выдергивая меня из воспоминаний.
— И именно поэтому отправил в катакомбы одного. Ну, почти одного.
Настю ты не планировал туда пускать. Верно?
Друг улыбнулся, как довольный кошак:
— Надо было меньше свой характер показывать.
— Тогда ты, может, сейчас мне объяснишь, зачем тянул с собой столько людей? Неужели было страшно идти со мной в убежище приведений.
Клин смущенно улыбнулся, показывая, что я попал в яблочко.
— Я до сих пор не понимаю, как ты решился раскрыться нам. Допустим, Вадима ты знал с детства, Сереге ты помог, но я? Мы пересекались лишь в компании. Почему ты посвятил в это и меня?
Я улыбнулся:
— Веришь или нет, но я почувствовал, что тебе можно довериться. И пусть тогда ты не воспринял рассказ всерьез. Но все же я не жалею о своем решении.