Смотря на то, как отрикошечивают от остроухого чародея сферы жидкого огня и фиолетовые сгустки непонятной субстанции, я задалась вопросом: «А защищены ли зрители от снаряда, внезапно полетевшего не туда?». А то будет как-то не очень радужно, если вместо противника маг угодит своим фаерболом в ничем не повинного человека.
Но узнать ответ на этот вопрос было не у кого.
— Как только ты сдашься, я обрежу твои уши и оставлю себе в качестве трофея, — выкрикнул Юрим, выпуская очередное заклинание, которое даже не попало в щит Олана.
Я усмехнулась, значит, теперь удача всё-таки время от времени начнёт его подводить. Уже хорошо. А теперь давай, атакуй его, Олан!
Но маг моего желания не почувствовал. Он продолжал стоять столбом, лишь иногда взмахивая рукой и отводя от себя опасные шипящие заклинания одно за другим. По трибунам прошёлся шум. Им не нравилось бездействие второго участника, оно и понятно. Но полуэльф чего-то ждал. Чего?
Мужчина прикрыл яркие синие глаза, а потом резко выкинул руку вперёд. С кончиков пальцев сорвалась яркая белая молния. Именно такими он играл в дартс в своём кабинете.
— Ты попадёшь в цель, — прошептала я, скрещивая пальцы.
Молния угодила в землю, аккурат у ботинок Юрима.
— У тебя есть шанс сдаться сейчас, — наконец заговорил Олан. — Если откажешься от него, я не пощажу.
— Да кому нужны подачки от грязного полукровки, — сплюнул маг.
Придворный чародей усмехнулся. Настолько непривычной и хищной была эта усмешка, что мне стало немного не по себе. Но противник не показал никаких эмоций, он был уверен в своей победе, словно не слышал недовольных выкриков с трибун.
Олан лишь выкрикнул несколько слов, а почва под ногами Юрима разошлась, поглощая человека в себя по пояс.
— Это и все? — фыркнул маг. — Только грязью управлять можешь, эльф?
Я чувствовала желание придворного чародея. Он не хотел убивать. Не хотел калечить, но слова, выкрикиваемые противником, подводили его к черте.
Поймав его взгляд, я увидела всю ту неуверенность в себе и собственных действиях. А потом кто-то закричал.
Я успела увидеть только то, как Юрим выставил руки вперёд. А в моего мага уже летела ярко-зелёная вспышка света. И веяло от неё таким холодом, что у меня, сидящей в десятке метров от арены, кожа покрылась мурашками.
Кричать не было смысла. Он бы не успел. И тогда я направила всю свою удачу к Олану. Представила, как она поднимается высокой океанской волной из меня и мчится в сторону моего мага.
Кресло подо мной накренилось, ломая все четыре ножки.
Обзор закрыли перила трибуны, отгораживающие зрителей от арены. Уже кричали практически все. И в этой какофонии звуков было сложно что-то разобрать.