Мертвый мир. Анклав (Шарапов) - страница 107

— Ну, я это и имела в виду, — согласилась Ольга.

— Но получается, что мы изгои? — подала голос Алиса.

— Наверное, — кивнул Сергей. — Половина из нас изгнана, половина сама ушла, и этот мир полон таких людей. Вот интересно, что будет с тем миром, когда самые активные, бесшабашные и агрессивные сюда переберутся? Кто сам, кого вышлют. Ведь нет никаких ограничений. Куда вообще Быкова заведёт этот проект?

— В принципе, это идеальный способ избавиться от лишнего населения, — заметил Олег, снова оторвавшись от Ани.

Худая и Наташа, единственные из присутствующих, кто не участвовал в разговоре, Аня была занята Пыжом, а Наташа думала о чём-то своём.

— Теория золотого миллиарда? — поинтересовался Макс.

— Вроде того, — отозвался Олег, увернувшись от поцелуя. — Избавиться от лишнего населения тем или иным способом, оставив только элиту и обслуживающий и рабочий персонал, обогащающий её.

— Да ты философ, — усмехнулся Сергей, — но теория рабочая. В наличии есть мёртвый мир и ворота в него. Этот мир примет и поубивает всех изгоев, решит проблему бедности. Представим на секунду, что введут закон на доход. Тот, кто не может обеспечить себе определенный доход, выдворяется, тот, кто не работает, выдворяется.

— Жуть, — бросила Алиса, — такого никогда не будет.

Сергей пожал плечами.

— Это раз уже было, просто подавалось под другим предлогом. Расправы с евреями, коммунистами, инакомыслящими. Чем это отличается? Посмотри на нас внимательно, в этой комнате двое людей, которые здесь потому, что от них избавились, как от мусора. Но разве они такие уж плохие люди? Ты боишься Пыжа? А ведь он убийца.

Девушка мотнула головой.

— А с Максом ты вообще спишь, а ведь он преступник. Он оступился, наделал много нехорошего, пострадали люди, но разве его преступление такое уж тяжкое?

— Я не знаю, — растерялась Алиса, — я никогда его не спрашивала, за что он тут. — Она посмотрела на своего мужа. — Расскажешь?

Все в комнате, даже задумчивая Наташа, посмотрели на него.

Макс с минуту молчал.

— Хорошо, — наконец, нехотя, произнёс он. — Особо нечего рассказывать. Я был старшим следователем в районном отделе милиции, у меня было дело, касающееся одной группировки, которая занималась разбоем и крышеванием подпольных борделей. Тогда у меня ещё была семья. Мы арестовали почти всех, и уже праздновали победу, когда мне позвонили. Неизвестный сообщим мне, что моя жена и дочь у них, и если я не хочу, чтобы они умерли, я должен развалить дело. Я развалил дело, тем более о ключевых доказательствах знал лишь я, и только мой свидетель мог доказать их вину. Его убили, бандитов отпустили, мне вернули жену и дочь, но я навсегда попал на крючок. Я работал на них полтора года, я стал гнидой. Жена ушла, забрав Светку. Я не буду говорить, сколько я наворотил, много, очень много. В итоге меня взяли, я сдал ещё нескольких ментов. Банду тоже взяли, мне на зоне вынесли смертный приговор, но я прожил достаточно долго, чтобы оказаться в этом мире. Вот и вся история.