Следует учитывать и классическую проблему новатора. Для крупной компании очень трудно начать революцию, которая затронет ее саму. Мало кому удавалось успешно пройти через такое. «Одним из факторов, работавших в пользу Google, было отсутствие у нее продуктов в этом секторе, – говорит Крис Урмсон. – Им не нужно было думать, как новый продукт впишется в существующую линейку. Достаточно было сконцентрироваться на разработке».
С этим ходом рассуждений согласен и Казеза. «Google не присутствовала раньше в этом бизнесе, и потому им не надо было расчищать место», – сказал он. Была еще и третья причина, по которой Детройт медлил, считает он: «В автомобилестроительных компаниях нет привычки в достаточной степени рисковать. В фирме типа General Motors или Ford есть вещи, в которых не следует рисковать, но есть и такие, где следует. Если мы разрабатываем тормозную систему, мы рисковать не хотим. Если строим новый завод – тоже. Если запускаем новый продукт – мы не хотим рисковать и здесь, поскольку продукт должен быть безопасен и так далее. Поэтому консервативная, склонная к минимизации риска культура более чем уместна при строительстве заводов или создании определенных продуктов. Но что, если мы строим опытный образец или испытываем новую бизнес-модель? Тогда подобная культура – преграда на пути к успеху».
Тот факт, что автомобилестроители сами производят «железо», – еще одна причина. Именно они проектируют рулевые колеса, фары, дверные ручки и отлично умеют делать так, чтобы все это прибыло в одно и то же здание в одно и то же время, чтобы превратиться в автомобиль, способный работать в жару и холод, днем и ночью, на протяжении сотен тысяч километров. Но самоуправляемый автомобиль, по сути, представляет собой задачу на разработку программного обеспечения и картографирование. Нужно написать очень много компьютерного кода, а у автомобилестроителей этот навык не развит. Глядя на проект самоуправляемого автомобиля в Google, автопроизводители предвидели, что их продукт разделит судьбу двух других, тоже сильно зависимых от программного обеспечения: персонального компьютера и смартфона. В самом начале революции, которую запустило появление ПК, вся власть принадлежала производителям аппаратного обеспечения, их марки представляли собой наибольшую ценность: Texas Instruments, Commodore, Hewlett-Packard. Затем оказалось, что основным отличительным фактором для компьютера стало программное обеспечение, в него загруженное, – и власть перешла к производителям операционных систем типа Microsoft и Apple, в то время как аппаратной части практически перестали уделять внимание. Этот феномен еще более заметен в смартфонах – владелец Apple iPhone едва ли вообще задумывается, где изготовлено его устройство. Зачем же автопроизводителям стимулировать технологию, которая отодвинет их в тень точно таким же образом?