Мои плечи напряглись.
– Я тоже.
– Шутка.
Он обошел домик. Дерево скрипело под его ногами. Наконец он положил локти на карниз рядом со мной и уставился в небо.
– То есть ты хотела прийти и посидеть здесь?
– Да.
Он ничего не сказал.
– Я была права, – наконец сказала я. – Здесь красиво.
Мы сидели молча, но меня это не напрягало.
– Если это все, что ты хочешь, можешь приходить сюда в любое время, – сказал он.
Я вытаращила глаза и испуганно повернулась к нему.
– Ты серьезно?
Лахлан пожал плечами.
– Конечно. Но я не уверен, что восьмилетнему ребенку стоит тайком приходить сюда среди ночи.
– Мне уже десять. – Я гордо вскинула подбородок.
Похоже, это его не впечатлило.
– Ты тоже не дома, – сказала я. – И ты не намного старше меня. Тебе ведь тринадцать?
Лахлан прищурился.
– Пятнадцать.
Я тотчас вычеркнула его как потенциального друга, и все равно это было самое веселое событие в моей жизни за последнее время.
– Ладно, желаю тебе хорошо провести время, – сказал он. – А я иду домой. Спать. Как все нормальные люди.
– Эй, погоди! – окликнула я его. Лахлан остановился и вопросительно посмотрел на меня. – Что ты делал, когда приходил сюда?
– Играл в разные бессмысленные игры.
– Например?
Он громко вздохнул и сел.
– Всякие дурацкие игры. Я стрелял из невидимого оружия, а затем спускался вниз и бежал домой за новыми патронами. Иногда это был мой космический корабль. Иногда – штаб-квартира секретного агентства. Но чаще всего – мое тайное укрытие. Или необитаемый остров.
Я отлично видела все игры, которые он назвал. Мое воображение било фонтаном, выискивая и хватая жадными руками все, что он говорил. Стоило повернуть голову влево, как я видела горы, поросшие зеленой травой, среди которой пестрели цветы. Прямо передо мной росли пальмы и чистые голубые воды касались золотого песка. Справа – руины замка, который когда-то стоял в Германии. Я видела все это как наяву.
– Вот почему я всегда приходил сюда, – объяснил он. – В этом домике я мог мечтать о чем угодно.
Я кивнула и попыталась скрыть улыбку, расползавшуюся по моему лицу.
– Мечтать о чем угодно, – зачарованно повторила я. – Я тоже этого хочу.
– А разве ты этим не занимаешься? Тебе ведь десять! Все десятилетние дети любят мечтать.
Не все.
Некоторые границы я никогда не переступала. Я играла в настольные игры, возилась с куклой Барби и каталась верхом. Я редко давала волю воображению. И уж точно никогда так, как это делал Лахлан.
– Нет. – Я пристыженно посмотрела на деревянный пол.
– Ни разу? – уточнил он.
Я отрицательно покачала головой. Но он был настойчив.