— А выходы на поверхность есть?
— Не знаю, — покачала головой Сейли. — Можно спросить у Морских. Но придётся ждать до заката, они не появляются в это время суток.
— Жаль, что я не сообразил в своё время подробнее расспросить знакомых контрабандистов, — заметил капитан Сангри. — Они-то должны были знать. В этом местечке часто останавливаются корабли из Бхарата перед тем, как зайти в Пул. Избавляются от груза, который может вызвать лишние вопросы. Очень может быть, что мои приятели пользовались как раз этой пещеркой, если подземный ход ведёт достаточно далеко от побережья.
— Из Бхарата, говоришь? — задумчиво протянул Карэле. — Собственно говоря, у меня есть один знакомый, который вполне может быть осведомлён о здешних пещерах. Венсан, ты умеешь вызывать призраков?
* * *
Вопрос Карэле спровоцировал короткую, но бурную дискуссию. Капитан весьма экспрессивно сообщил, что никогда не имел дела с призраками и хотел бы и впредь продолжать в том же духе. Сейли робко поддержала эту точку зрения. Венсан же после некоторого замешательства признался, что его опыт вызывания призраков невелик, и, что важнее всего, ему ни разу не случалось слышать, чтобы это делали в светлое время суток.
— Вот и отлично, — улыбнулся Карэле. — У тебя есть шанс провести научный эксперимент и выяснить, можно ли призвать духов днём.
— Скорее всего, ничего не получится, — честно предупредил Венсан.
— Слышали? — обернулся кондитер к Джайсу и Сейли. — Бояться совершенно нечего!
А потом как-то внезапно обнаружилось, что Венсан уже чертит на полу пещеры вписанную в круг пентаграмму, используя мелок, прихваченный капитаном на случай, если придётся отмечать путь в подземных ходах. По краям пентаграммы были установлены свечи — их как раз набралось пять штук.
— Кого вызываем? — деловито поинтересовался Венсан, наконец почувствовавший себя в родной стихии.
— Тодаша Ласлена, — отозвался Карэле.
Свечи загорелись бледным в дневном свете пламенем. Медленные, монотонные заклинания Венсана гулко отдавались под сводом пещеры — звук словно бы нехотя ворочался внутри, сгущаясь в меловом круге. Несколько раз прозвучало имя Тодаша Ласлена, но иногда из общего низкого гула вырывались яркой вспышкой и другие имена. Карэле поёжился. С теми, к кому привычно, хоть и почтительно обращался Венсан, он предпочитал не иметь общих дел.
Речитатив дошёл до самой низкой ноты, ощущаемой уже не столько слухом, сколько всем телом. Глухой вибрирующий гул заполнил пещеру, отдаваясь где-то в солнечном сплетении, вызывая лёгкую тошноту. Звук спустился до своего предела, а затем стал чем-то другим. Сначала Карэле показалось, что ветром — слабым и затхлым. Затем — туманом. И только потом он наконец понял, что это не туман, а призрачные очертания человеческого тела, бледно мерцающие внутри пентаграммы.