— Стало быть, у Майрини всего одно платье? — уточнил кондитер.
— Она сирота, совсем бедная, даже в школу её устроили благотворители. Только на этот год. Но, господин Карэле, это же не причина подозревать её!
— Ещё какая причина, — вмешалась Зини. — Я видела её юбку — там был ровный разрез, который легко зашить. А моё платье порвано так, словно его драли когтями. Нитки во все стороны и клочки ткани. Уверена, что юбку она порвала сама. И выглядит Май слишком напуганной, словно боится, что её раскусят.
— Не спорьте, леди, — примиряюще поднял руки Карэле. — Думаю, эта тайна вскоре будет раскрыта. А пока главная задача — узнать, что стало с прежним брауни. Мне нужно будет попасть внутрь. Ночью, само собой.
— Может быть, через задний ход? — нерешительно предположила Нина.
— Другого варианта нет, — согласилась Зини. — Мы прокрадёмся на кухню и откроем вам дверь.
— Прекрасно, — одобрил Карэле. — В таком случае, я буду на месте после полуночи.
Нина тихонько ойкнула, глядя на что-то за его спиной. Тот обернулся. По боковой дорожке, огибающей здание школы, к ним спешила недовольная директриса. За ней по пятам следовал садовник — вряд ли этот пожилой мужчина в рабочей одежде и с лопатой мог быть кем-то другим, решил кондитер.
Девушки синхронно присели в реверансе.
— Флоризиния! Нина! — обвиняюще воскликнула директриса. — И господин Карэле!
Тот учтиво поклонился.
— Счастлив вас приветствовать этим чудесным утром!
— Разве вам не известно, сударь, — продолжила директриса, не обращая никакого внимания на «чудесное утро», — что встречаться с воспитанницами школы вы можете только с моего ведома?
— Ну разумеется, нет, — улыбнулся ей Карэле. — Ведь если бы мне это было известно, я бы не остановился пожелать юным леди доброго утра. И это вышло бы довольно невежливо, так что всё к лучшему. Не правда ли?
Директриса одарила его испепеляющим взглядом.
— Флоризиния, Нина, вам пора на занятия, — бросила она.
Девушки снова сделали реверанс и, сбивчиво попрощавшись, заспешили прочь.
— Теперь вы осведомлены о наших правилах, господин Карэле, — сухо сказала директриса. — Надеюсь, это не вы решили пожелать юным леди доброй ночи и вытоптали всю клумбу под окнами спален?
— Сравним отпечатки ботинок? — предложил тот, иронично приподняв карамельную бровь.
— Что вы, госпожа директриса, — вмешался садовник, — у господина ножка маленькая, изящная, а по клумбе ровно медведь прошёлся, лапищи здоровенные!
Карэле недобрым словом помянул неуклюжего поэта, вздумавшего, очевидно, охранять спальню возлюбленной от ночных грабителей.