Да, я сделала это и облизываю губы от удовольствия. Какой он сладкий, везде сладкий. Мой любимейший десерт. Поднимаю голову, всё ещё хихикая, и возвращаюсь обратно на колени, приступая к самой важной частичке… да что уж там, части тела Ника.
— Только здесь не кусайся, — предупреждает он меня, снова заливаюсь смехом, бережно обмывая его член, лаская руками и наслаждаясь этой тяжестью между ног.
— Мишель, ты опоздаешь, если продолжишь в том же духе, — говорит Ник, когда настолько увлекаюсь, что даже не замечаю, как его орган уже проснулся к новому приключению, окреп и увеличился.
— Да и ладно, — бормоча, чувствую, как мои глаза загораются, отбрасывая губку, беру в ладонь его член и только подношу ко рту, как Ник хватает меня за плечи и резко поднимает на ноги.
— Крошка, кто ещё из нас чудовище, — качает он головой и выключает воду, обиженно выпячиваю губу.
— Позже, — он быстро целует меня в нос и открывает душевую кабинку, подхватывая полотенце, и обматывая бёдра, а затем предлагает мне руку и подаёт другое полотенце.
Мы молча вытираемся и это новое… совершенно новое чувство во мне отдаётся безудержным и умиротворённым теплом внутри сердца.
— Кстати, я купил тебе зубную щётку. Розовую, — говорит он, подходя к одной из раковин, и указывая на вторую, где лежит новая упаковка с гаджетом.
— Неужели, сам? — Усмехаюсь, а он бросает на меня взгляд, говорящий, что я его уже достала своими комментариями.
— Неужели, да, — он подходит к коробочке и вскрывает её, устанавливая для меня личное место. — В тумбочке фен, расчёски и тому подобное.
Смотрю в отражение зеркала, пока мы чистим зубы, словно семейная пара. И теряюсь в собственных мыслях. Каким он будет мужем? Уверена, что за своё он порвёт, а по утрам вот так видеть его хитрый взгляд и любить глубже, на миллион шагов в пустоту.
Никогда не смогу налюбоваться на него… вот такого расслабленного, улыбающегося и на удивление домашнего. Почему он?
Закрываю кран и вытираю лицо полотенцем.
— Мне самому выбрать для тебя одежду? — Спрашивает Ник, открывая дверь в гардеробную.
— А моя? — Интересуясь, иду следом за ним.
— Твоя, в общем, я её выбросил. Там вряд ли отстираются пятна крови, земли и грязи. Помню, Мишель, о твоих словах. Ты для меня не кукла, а живой человек, но мне приятно так заботиться о тебе, раз другого не позволяешь, — серьёзно говорит он, и я киваю.
— Выбери сам, — произношу, облокачиваясь спиной о косяк двери.
Он с готовностью приступает к делу, доставая белое нижнее бельё, затем синие джинсы и рубашку светло-розового цвета в тонкую голубую полоску. За ними идут носки и синие ботинки. Далее, белый чехол, как я догадалась, с верхней одеждой, и он оборачивается ко мне, а в его глазах пляшут чертята.