— Лори, — меня вырвал из этих видений громкий стук в дверь и голос Кейт, и я открыла глаза.
Поморгав несколько раз, я привыкла к свету и убедилась, что я была одна. Больше не было этих прикосновений, вода остыла, а я точно заснула, и мне снился такой интересный сон. Но почему я до сих пор ощущаю этот аромат и улыбаюсь ему?
— Лори, я сейчас вышибу дверь, — к голосу Кейт присоединился недовольный мужской Джона.
— Выхожу, — ответила хриплым и незнакомым мне тембром я.
— Отлично, а то мы уже испугались, что ты уснула и утонула, — уже тише сказала Кейт.
— Всё хорошо, — я поднялась из воды и меня пошатнуло.
Ноги не держали, а внутри до сих пор было тепло и какое-то непонятное волнение, ожидание новой встречи с этим прохладным потоком.
Моё нагое тело ласкал шёлк простыней, прохладный ветерок остужал горячую кожу, ожидающую прикосновений. Я не могла разглядеть, где я, на глазах была повязка, а руки подняты над головой и крепко связаны, но это не причиняло боль или дискомфорт, разум находился под воздействием интереса и жажды большего.
Комната наполнилась знакомым ароматом — кожи, дыма, но сейчас тут ощущался запах неприступного леса.
Нежное и лёгкое прикосновение к губам заставило вздрогнуть и раскрыть их во вздохе неожиданности. Это было похоже на прикосновение едва заметного воздушного потока. Он начал медленно, играя и заставляя грудь вздымать быстрее, спускаться по шее к области подмышек.
Это было перо, кто-то водил им по руке, поднимаясь к запястьям и опускаясь обратно к шее. Меня должно было привести в шок происходящее, ведь какой-то незнакомец водит по моему телу пером, а я лежу полностью раздетая и с радостью принимаю эти ласки. Но разум был затуманен, а непредсказуемость действий заставляла тепло растекаться между ног.
Прикосновение прошло между грудей, заставив меня облизать пересохшие губы и выдохнуть, когда шелковые тонкие нити очертили границы соска. Каждая клеточка тела дрожала в предвкушении продолжения, что хотелось кричать, заставить дать чего-то большего. Но перо продолжало искусно дразнить кожу, которая стала до боли чувствительная. Оно пролетело по животу и, едва касаясь, опустилось по плотно соединённым ногам до ступней. Казалось бы, должно быть щекотно, когда этот инструмент коснулся каждого пальчика на ноге, но это прошлось сильным разрядом от места прикосновения до головы, что я вздрогнула и тело пробила дрожь, заставившая ноги немного раскрыться.
Томление, желание, страсть, такие незнакомые мне чувства накрывали, как цунами, и с губ сорвался протяжный стон. Стук сердца раздавался в груди, словно удары стального молота по наковальне.