Похожая ситуация была и у Вейтона.
– Мама не любит сюда приезжать, – объяснил он мне. – Да и виделись мы с ней недавно и скоро опять встретимся на каникулах.
– А отец? – Я долго обходила эту тему, не зная, как деликатней к ней подойти. Я-то ему давно рассказала все о своих родителях и тете, а вот он почему-то всегда говорил только о матери и никогда об отце. И вот в преддверии такого дня все же решилась на этот вопрос.
– Отец?.. – Вейтон замялся, явно не особо стремясь отвечать. – Нет, он тоже не приедет.
– Вей, он жив? – Я попыталась перехватить его взгляд. – Ты не хочешь со мной этим поделиться? С ним связано что-то неприятное?
– Он жив, да, – ответил Вейтон наконец. – Но он никогда не жил с нами.
– Он не знает о твоем рождении? О тебе? – догадалась я. Так вот в чем дело! Теперь понятно, почему ему так не хочется обсуждать это. – Извини, мы можем закрыть эту тему и больше никогда не поднимать, – торопливо добавила я.
– Нет, он знает обо мне, – ответил Вейтон уже спокойнее. – Но виделись мы всего несколько раз. Это ты извини за мою реакцию, мне не хотелось от тебя что-то скрывать, просто это все совершенно не важно. Тема действительно даже не стоит обсуждения. Ситуация банальная… Многим я вообще говорю, что он умер. А так…
– Значит, забудем обо всем! – Я с улыбкой погладила его по щеке. – А домой на каникулы поедешь?
– Если ты уезжаешь, то и я съезжу, – ответил он, согревая мои ладони в своих руках. – Даже Алекс сбегает от своей матушки к дяде в Гронхвильд.
Узнав недавно семейную историю Алекса получше, я уже не удивилась его решению. Оказывается, профессор Райт постоянно душила его своей гиперопекой, пытаясь контролировать каждый шаг. С чем Алекс постоянно сражался и пытался отвоевать свободу. Профессор Райт отслеживала всех его друзей, девушек, регулярно наведывалась к нему в комнату, расспрашивала о нем и его поведении у коллег-преподавателей и не стеснялась устроить взбучку на людях.
– Алекс думал, что сможет сбежать от нее и укрыться в семерке, обретя таким образом самостоятельность, но мать его и это не остановило, – поведал мне по секрету Вейтон после очередного публичного скандала в семействе Райт.
Возможно, подумала я тогда, миссис Райт вела себя так потому, что рано осталась вдовой и всю нерастраченную заботу и любовь теперь изливала на единственного сына. А заодно и на своих подопечных студентов.
Тетя с дядей прибыли к обеду, и мы с Аннети, как и другие студенты, встречали их во дворе у главных ворот. Тетя Присцилла долго нас обнимала, тискала и все всматривалась, не похудели ли мы. Дядя был, как обычно, более сдержан, а его эмоции выдавали лишь подрагивающие усы и радостный блеск глаз.