Видя, что я выказываю полнейшее нежелание добровольно отдать молоко повышенной полезности в «нежные, заботливые руки», здоровый орясина растопырил свои грабельки в стороны, и давай меня имать по всему звериному гаражу.
Только зря он полез на бывшего охранника торгового центра, в одиночку справившегося с бандой вооруженных грабителей. Во всяком случае, мне так рассказали сослуживцы, потому, что сам этого не помню. Хоть и в козьем обличье, подстегиваемый страхом перед неестественной унизительной процедурой, мои рефлексы просто заработали на форсаже. Я умудрялся изворачиваться от шейного захвата этого «здорового чемпиона» в самый последний момент, когда казалось, что меня уже загнали в угол.
Несколько раз, на адреналине я перескакивал заботливого дояра через голову. Еще пару раз, проскочил между ног, попутно ткнув рогами в нависающий зад. Дабы, пресечь хулиганское не спортивное намерение его опустить мне на спину. Один раз даже умудрился своими отростками на голове произвести залом руки, с последующим броском через бедро (извиняюсь – через копыто).
В конце концов, в поисках выхода из сложившейся ситуации, я обнаружил открытую дверь со стороны вольера со свиньями. Оставалось только преодолеть двухметровую изгородь из редко сколоченного горбыля, чтобы выйти из замкнутого пространства.
С разгону я запрыгнул на спину уставшему от погони человеку. А оттуда, как северный олень (изображенный на капоте старенькой «Волги») одним красивым прыжком преодолел барьер.
Приземление оказалось неприятным, точнехонько в центр грязевой ванны, окатив при этом не только довольных свиней, но и преследователя вместе со смеющейся женой. Грязь была жирная, густая и черная, с примесью и запахом продуктов жизнедеятельности хозяев вольера. Она залепила одежду и лицо парню, он, матерясь странными терминами, выскочил вон к ближайшему рукомойнику с водой. Кора, недовольно фыркая, тоже отправилась следом, не обращая внимания на то, что сама тут находится на козьих правах.
Выскочив во двор, я стал озираться вокруг. Меня окружали старинные деревенские постройки образца тридцатых годов прошлого столетия.
Старая изба с резными окнами и сенями. Монументальный, приподнятый на толстых деревянных сваях амбар. Сарай с торчащим из него кузовом от какой-то телеги. Уже знакомый хлев с сеновалом на втором ярусе. Туалет – а-ля «библиотека Шрека» с валяющимися вокруг твердыми обложками книг без страниц, не сгодившихся вместо туалетной бумаги. В общем, все из чистого дерева. Хотя, дерево, пошедшее на строительство этого музея, не было сгнившим. Но уже высохло основательно и кое-где даже потрескалось.