Разбудил ее хлопок входной двери.
Мать? Или кто-то другой?
С головой нырнув под одеяло, словно ребенок, ждущий появления чудовища, Эмберли замерла, но, услышав знакомые шаги и покашливание, расслабилась.
− Эм, ты дома? — крикнула снизу Таня.
Чтобы не щеголять в одних трусиках (а вдруг там, внизу и долбанный извращенец Шелдон!), девушка натянула шорты и выглянула из своей комнаты.
Странно, что матери вдруг стало интересно, где находится ее дочь. Пожалуй, такого не было уже очень давно, если вообще когда-либо было.
− Да, − отозвалась Эмберли, краем глаза замечая, что экран компьютер по-прежнему горит.
Теперь уже картинка на мониторе не так пугала. Пожалуй, Эмберли слишком сильно из-за неё разнервничалась. Мало ли, кликнула куда-то правой кнопкой мыши и промазала — случайно установила картинку на заставку.
− Есть хочется, − пожаловалась мать, остановившись на лестнице.
Эмберли голодной себя не чувствовала, поэтому только неопределенно пожала плечами. Да и Таня, если была на работе, вполне могла перекусить там. Или она опять болталась неизвестно где, пьянствовала со своим придурком-приятелем? Хотя вроде бы выглядит она вполне трезвой и даже не слишком помятой, как обычно.
− Может, пиццу закажешь? − предложила мать. — А я пока приму душ. День был какой-то…
Договаривать она не стала, просто махнула рукой, но Эмберли мысленно с ней согласилась.
Да уж, точно. Какой-то.
− Закажу, − крикнула она, села перед компом, вздохнула, как перед прыжком в воду, и вышла в сеть.
Быстро оформив доставку пиццы на имя матери, Эмберли решила проверить почту. Что там? Несколько предложений по тестированию игр. К счастью, все от известных разработчиков, и на привычных условиях. А еще куча стандартной рекламы и спама. Фух, ничего страшного.
Может быть больше не связываться с этим «Правосудием навсегда»? Сделать вид, что ничего этого не было, забыть. И плевать на обещанный гонорар.
Но когда в дверной звонок позвонили, Эмберли инстинктивно сжалась в комок и сама удивилась своей мгновенной реакции. Поняла, что слишком боится за мать, за свою жизнь, за свои мечты. Таня по-прежнему торчала в душе, фальшиво напевая какую-то развесёлую байду под шум воды и предполагая, что никто её не слышит, поэтому пришлось тащиться вниз самой.
Лестница показалась настолько длинной, будто вела в преисподнюю. Или Эмберли нарочно тянула время и шла слишком медленно, в надежде дождаться Таню — вдруг мать успеет выскочить до того, как она спустится. Пространство странно исказилось, привычный дом словно растворился в тенях, остались лишь ступеньки, и входная дверь.